— Да никакая я, мам, не бессребреница! Просто зачем нам какие-то доли?! В крайнем случае, если не будет получаться с обменом, немножко поживем у тебя. Лешка ведь все равно за границей… Не выгонишь?
— Буду счастлива, — ответила мама серьезно. — Но ты понимаешь, все может измениться. Я думаю, тебе надо оставить за собой долю в нашей квартире. Чисто формально, юридически.
— И что для этого делать придется?
— Точно не знаю, я ведь не юрист. Но мне кажется, надо включить Лешку в число участников приватизации и разделить квартиру в равных долях — его, твоя и моя.
— Наверное, ты права, мам. Но это так муторно!
— Не так и муторно. Я сама займусь. Только вот подлечиться надо как следует. — Мама весело подмигнула.
И я почувствовала: она окончательно вернулась к жизни! Спокойствие, юмор, умение быстро ориентироваться в происходящем — эти свои исконные свойства характера мама демонстрировала в самом лучшем виде.
— Как здорово! — воскликнула я, не сдержавшись.
— Не здорово, а нормально. Каждый должен свое получить. — Мама все рассуждала о скучном квартирном вопросе, но от меня не укрылось, что она тоже чему-то ужасно рада.
Глава 8
В конце июля Александра Николаевна на две недели уехала в отпуск. Перед отъездом пригласила меня к себе, отдала последние распоряжения:
— Во-первых, на время моего отсутствия обязанности начальника подразделения переходят к вам. Во-вторых…
— Я не смогу сейчас исполнять эти обязанности, — невежливо перебила я. — Моя мать больна, брат только что приехал из-за границы, кроме того…
— Тем не менее вам нужно попробовать! — Александра Николаевна тоже не дослушала мои возражения, она вообще не любила церемониться. — После того как я приеду, вы начнете работать в должности зама. Надо подготовиться, войти в курс.
— Но работа эксперта кажется мне привлекательнее! К тому же в нашем офисе всего несколько человек, не странно ли на пятерых экспертов иметь двух начальников?
— Вы опять не дослушали, Наталья Павловна! Что это сегодня с вами? Не бегите впереди паровоза! С понедельника к нам приходит новый сотрудник, к осени, возможно, возьмем еще двух-трех. Надо расширяться! Почему ж нет? Спрос на наши услуги существует, и, заметьте, растущий спрос!
— Новый сотрудник тоже стажер?
— Стажер в каком-то смысле. А вообще отставной военный.
— Да? — удивилась я. — И с ценными бумагами уже успел поработать?
— В том-то и дело, что нет. Уволился из армии, курсы какие-то закончил… Но мне кажется, эта работа должна у него пойти. Вы только помогите ему, пожалуйста. Или лучше пусть Валерия Викторовна на первых порах присмотрит за ним. Не забывайте, сейчас главная ваша задача — координация работы офиса.
Я и не забывала. С утра уходила раньше, вечером возвращалась позже.
— Тебя одолевает комплекс отличницы, — подкалывал меня Лешка.
— Не усердствуй зря, — вторил ему Глеб. — Тебе там работать осталось месяц. В августе поедем на Памир, а вернемся — надо уже в Новотрубинск собираться.
Лешка шутливо набрасывался на Глеба:
— Ты требуешь от моей сестры слишком больших жертв! Хочешь, чтобы она оставила службу на пике карьеры и поселилась в дремучей провинции? Что ты, Натали, будешь делать в Новотрубинске? Крестиком вышивать?
— Гладью! — бросала я на ходу, торопливо чмокала своих пересмешников и убегала на работу.
В последние дни Лешка почти не ныл. Но именно теперь мне стало его по-настоящему жалко. Жалко до того, что я была почти готова прервать эксперимент.
Пока он капризничал, оскорбительно намекал на привилегированное положение, незаслуженно доставшееся мне в этой жизни, я действовала с хладнокровием естествоиспытателя. Но стоило ему сломаться… Потерянный, порой заискивающий, часто нетрезвый взгляд пронзал меня до самых глубин души.
Каждый раз, уходя из дома, я подавляла тяжелый вздох и целый рой смутно осознаваемых желаний.
На работе, впрочем, все быстро забывалось.
— Ты представляешь! — влетела в кабинет Валерия. — Ты представляешь, откуда взялся этот Анатолий Иванович?
— Откуда?
— Это же армейский друг Варенова, мужа Александры! Все у нас в стране по блату: было, есть и будет всегда! А я-то по простоте душевной удивлялась, зачем она такого дубаря на работу взяла.
— Он стажер. Не справится — всегда уволить можно.
— Слушай! Он мне вчера выложил всю подноготную.
— Неужели всю?
— Всю! Мы обедать вместе ходили. Он меня в «Болтай и жуй» пригласил. Видит, что я бьюсь с ним как рыба. Вроде как из чувства благодарности.