Пастухи согласились. Лиса опять побежала вперёд. Добегает до конского табуна Змея Горыныча, велит пастухам сказывать, что это табун Кузьмы Скоробогатого.
— А то едут царь Огонь да царица Молоньица: они всех вас с конями сожгут и спалят!
И эти пастухи согласились.
Лиса бежит вперёд. Прибегает к Змею Горынычу прямо в белокаменные палаты:
— Здравствуй, Змей Горыныч!
— Что скажешь, лисанька?
— Ну, Змей Горыныч, теперь тебе надо скоро-наскоро прятаться. Едет грозный царь Огонь да царица Молоньица, всё жгут и палят. Стада твои с пастухами прижгли и спалили. Я не стала мешкать — пустилась к тебе сказать, что сама чуть от дыма не задохлась.
Змей Горыныч закручинился:
— Ах, лисанька, куда же я подеваюсь?
— Есть в твоём саду старый заповедный дуб, середина вся повыгнила; беги, схоронись в дупле, пока царь Огонь с царицей Молоньицей мимо не проедут.
Змей Горыныч со страху спрятался в это дупло, как лиса научила.
Кузьма Скоробогатый едет себе да едет с царём да с женой-царевной. Доезжают они до овечьего стада. Царевна спрашивает:
— Пастушки, чьё стадо пасёте?
— Кузьмы Скоробогатого.
Царь тому и рад:
— Ну, любезный зять, много же у тебя овец!
Едут дальше, доезжают до коровьего стада.
— Пастушки, чьё стадо пасёте?
— Кузьмы Скоробогатого.
— Ну, любезный зять, много же у тебя коров!
Едут они дальше; пастухи лошадей пасут.
— Чей табун?
— Кузьмы Скоробогатого.
— Ну, любезный затюшка, много же у тебя коней!
Вот приехали ко дворцу Змея Горыныча.
Лиса встречает гостей, низко кланяется, вводит их в палаты белокаменные, сажает их за столы дубовые, за скатерти браные[6]...
Стали они пировать, пить-есть и веселиться. Пируют день, пируют другой, пируют они неделю. Лиса и говорит Кузьме:
— Ну, Кузьма! Перестань гулять — надо дело исправлять. Ступай с царём в зелёный сад; в том саду стоит старый дуб, а в том дубе сидит Змей Горыныч, он от вас спрятался. Расстреляй дуб на мелкие части.
Кузьма пошёл с царём в зелёный сад. Увидели они старый заповедный дуб, и стали они в тот дуб стрелять. Тут Змею Горынычу и смерть пришла.
Кузьма Скоробогатый стал жить-поживать с женой-царевной в палатах белокаменных и лисаньку всякий день угощать курочкой.
КАК МУЖИК ГУСЕЙ ДЕЛИЛ
У одного бедного мужика не стало хлеба. Вот он и задумал попросить хлеба у барина. Чтобы было с чем идти к барину, он поймал гуся, изжарил его и понёс. Барин принял гуся и говорит мужику:
— Спасибо, мужик, тебе за гуся; только не знаю, как мы твоего гуся делить будем. Вот у меня жена, два сына да две дочери. Как бы нам разделить гуся без обиды?
Мужик говорит:
— Я разделю.
Взял ножик, отрезал голову и говорит барину:
— Ты всему дому голова — тебе голову. Потом отрезал задок, подаёт барыне.
— Тебе,— говорит,— дома сидеть, за домом смотреть — тебе задок.
Потом отрезал лапки и подаёт сыновьям.
— Вам,— говорит,— ножки — топтать отцовские дорожки. А дочерям дал крылья.
— Вы,— говорит,— скоро из дома улетите, вот вам по крылышку. А остаточки себе возьму!
И взял всего гуся.
Барин посмеялся, дал мужику хлеба и денег.
Услыхал богатый мужик, что барин за гуся наградил бедного мужика хлебом и деньгами, зажарил пять гусей и понёс к барину.
Барин говорит:
— Спасибо за гусей. Да вот у меня жена, два сына, две дочки — всех шестеро. Как бы нам поровну разделить твоих гусей?
Стал богатый мужик думать и ничего не придумал. Послал барин за бедным мужиком и велел делить.
Бедный мужик взял одного гуся, дал барину с барыней и говорит:
— Вот вас трое с гусем.
Одного дал сыновьям.
— И вас,— говорит, — трое.
Одного дал дочерям:
— И вас трое.
А себе взял двух гусей.
— Вот,— говорит,— и нас трое с гусями, всё поровну.
Барин посмеялся и дал бедному мужику ещё денег и хлеба, а богатого прогнал.
ПРО НУЖДУ
Жил в деревне бедный мужичок. Вот однажды работает он в мороз в худенькой своей одежонке, дрова рубит — не нагреется, лицо его от мороза разгорается. Въезжает в деревню барин, остановился около мужика:
— В какую стужу ты рубишь!
— Эх, сударь, нужда рубит!
Барин изумился, спрашивает кучера:
— А что, кучер, какая это нужда? Знаешь ли ты её?
— Я только сейчас, сударь, слышу.
Спрашивает барин мужика:
— Какая же это, мужичок, нужда? Где она у тебя?
Мужик и говорит:
— А на что тебе, сударь?
— Да охота мне её поглядеть.
Увидал мужик: в чистом поле на бугринке стоит былинка вся в снегу.
— А вот,— сказал мужик,— на бугре, сударь, нужда стоит! Вот она как от ветру шатается, и никто не догадается!
Барин и говорит:
— Нет ли времечка тебе её нам указать?
— Пожалуй, можно, сударь.
Сели на тройку лошадей и поехали в чисто поле нужду глядеть. Выехали они на бугринку, а другая былинка дальше стоит. И указывает мужик рукой:
— А вон, сударь, она в стороне. Нам ехать нельзя: снег глубок.
— Покарауль-ка,— сказал барин,— тройку лошадей, я схожу погляжу.
Барин слез и пошёл, а кучер-то и говорит:
— Сударь, возьмите и меня: и мне охота поглядеть.
И полезли по снегу оба. Одну былинку пройдут, другую найдут, а ещё нужду не видят. А мужичок-то был не промах, выпряг лошадей, сел на одну, а других стегнул да и полетел. Только они его и видели. Полазили по снегу два дурака, на дорожку вышли, к повозке подошли, а лошадушек след простыл. Думали, думали барин с кучером... Что делать? Лошадей-то нет, а повозку бросить жалко. Говорит барин кучеру:
— Впрягайся-ка, кучер, в корень, а я хоть в пристёжку[7].
Кучер говорит:
— Нет, вы, барин, поисправнее, немножко посильнее — вы в корень, а я в пристёжку.
Ну, нечего делать, запрягся барин в корень. Везут да везут, повезут да встанут. А мужик припрятал лошадей и пошёл навстречу:
— Что это вы, барин, повозку на себе везёте?
Барин сердито говорит:
— Уйди! Нужда везёт.
— Какая же это нужда?
— Ступай в поле, вон там на бугре стоит!
А сам везёт да везёт. Приехал домой еле жив. Нужду увидел и тройку лошадей потерял.
КАК БАРИН КОНЕЙ ВЫСИЖИВАЛ
Как-то раз у мужика удались тыквы на диво крупные — каждая по пуду. Повёз он тыквы на базар, а навстречу ему барин на тройке катит.
— Что у тебя на возу, мужик?
— Разве не видишь? Яйца.
— Ну? — удивился барин.— В первый раз такие яйца встречаю. А что с ними делать?
— Как — что? Неужели ты не знаешь, что это яйца не простые, а земляные? Кто умело гнездо совьёт да не поленится сам потрудиться, может высидеть жеребят что ни на есть самых лучших статей. Вырастут кони, каких в нашем краю и не видано.
А барин был завистливый. Как услышал мужиковы речи, захотелось ему во что бы то ни стало на таких конях ездить. Торговаться не стал, купил тыквы и говорит:
— Я, мужичок, за деньгами не постою. Сделай милость, высиди мне хоть четверню коней.
— Нет, барин, мне всё как-то не везёт. У меня не получается. Коли мог бы сам высидеть, разве повёз бы эти яйца на базар? Гнездо свить помогу и как высиживать научу, а уж до дела сам доводи.