Спустя какое-то время Арти надоело постоянно делать обнаженные фотки, и он стал подходить к этому процессу более творчески. Он рисовал на жопах девчонок рожицы, бросал магазинное мясо им на интимные места и делал фотки задолго до того, как этим стали промышлять Говард Стерн или Мэрилин Мэнсон. Уверен, Арти не делал ничего такого, чем в свои годы не баловались Led Zeppelin. Да и мы никогда снимали девушек с красным бериксом или шестижаберной акулой. Мы и не узнали бы, где их искать, даже если б захотели.
Однажды Арти пригласил кучу девчонок попозировать в форме букв алфавита. У них из каждой дырки торчали мокровки, сельдерей, маркеры, бананы, дальше продолжите сами. Это определенно было очень весело. Они были совершеннолетними и мы никого не обидели, а дорожники были только счастливы.
Первое шоу тура «Among The Living» состоялось 26 мая 1987-го. В тот день Metal Church открывали концерт Пенни Аркейд, это был клуб на 500 мест в Рочестере, штат Нью-Йорк. Всю весну и лето мы выступали на площадках среднего размера, а потом на сентябрь-октябрь махнули в Европу, где провели большой тур в качестве хедлайнеров. В мгновение ока от пятисотенных зальников мы перешли на площадки втрое большие по объему.
22 августа 1987-го мы выступали в Касл Донингтоне на фестивале «Монстры Рока» в Англии (теперь он называется фестиваль «Даунлоад»). На тот момент это было крупнейшее шоу в истории Anthrax. Пришло 80000 человек, а мы выступали в одной обойме с Бон Джови, Дио, Metallica, W.A.S.P. и Cinderella. Уверен, от зависти Блэки едва не сожрал свои гребаные яйца, узнав, что мы выступаем раньше, чем он. Через какое-то время мы узнали, что Джин Симмонс и Пол Стэнли сейчас здесь, в Лондоне, занимаются промоушном и придут на шоу посмотреть на Бон Джови. Только услышав об этом, Блэки сразу свалил, потому что он городил всякую херь про KISS, а Пол Стэнли был в курсе этих слухов.
Чуваки из лагеря W.A.S.P. рассказали, что Блэки боялся встретиться с Джином и Полом лицом к лицу. А я себе думал: “Такие парни и бровью не поведут, не то что станут разговаривать с такими мудаками, как ты. Ты даже хуже собачьего говна на ботинке Джина”.
Мы с Керком разделяли схожее волнение, что можем увидеть Джина и Пола во плоти, ведь мы оба были большими фэнами KISS. Чуть позже той ночью на сцену вышел Бон Джови. На заднике был натянуто полотно с монитором, чтобы наблюдать за ходом шоу. Мы оба были в эйфории, и на удачу решили сходить посмотреть на Бон Джови. Потом подошли к тенту и увидели, что прямо у монитора стоят Джин и Пол. Мы сперва спрятались за пилларом, потому что офигели. А потом подумали: “К черту. Тебе что, каждый день выдается возможность увидеть лично Джина Симмонса и Пола Стэнли?” Это было так глупо с нашей стороны. Мы подошли к тому месту, где они стояли и смотрели телек, и начали мелькать в их поле зрения, пока они нас не заметили.
Я сказал: “Привет, Джин, Пол. Мы только хотели поздороваться. Мы ваши большие поклонники”. И не успел я закончить предложение, как Джин показал на меня пальцем и сказал: “Ты Скотт Иэн из Anthrax”. А потом показал на Керка. “А ты Керк Хэмметт из Metallica, я слышал, сегодня вы выступили просто фантастически”.
“Член у меня в штанах издал тихое пиии...” Мы с Керком стояли ошарашенные. Наконец я выдавил из себя: “Откуда ты узнал?...”
“Вы играете прекрасную музыку” – сказал Джин так, словно это был мой любимый дядя. “Вы мелькаете в журналах. Это здорово. Отлично рубите. Это офигенно”.
Он чертовски хорошо знал, что мы большие фэны KISS, потому что мы говорили о них в своих интервью. И вот он говорит: “Я знаю, что вы фэны KISS, и я благодарю вас за это. Разумеется, без нас не было бы и вас”.
В этом был весь Джин, но у меня с этим не было проблем. Я ответил: “Да, черт побери, меня бы не было! На дворе был 1977-ой, я увидел вас в Гардене, и только поэтому я сейчас стою здесь!”
Мы пожали руки Джину и Полу, а потом с Керком выбежали оттуда как два спятивших от счастья одиннадцатилетних подростка. Мы просто были не в себе. “Ты можешь себе поверить, что он знал, кто мы такие?” – спросил я. “Я знал!” – ответил Керк. “Черт побери, мы даже не сфотались. Бля!”
Еще до того, как мы узнали об этом, Anthrax перешли от зальников на полторы тысячи до выступлений перед семью тысячами за вечер. Чем популярнее мы становились, тем были отвязнее. Не было отеля, который бы обошелся без наших выходок и розыгрышей. Мы не останавливались в отелях, когда ездили с гастролями в поддержку «Spreading The Disease». Но с выходом «Among The Living» все изменилось. Когда тебе двадцать три или двадцать четыре и ты ездишь по миру в роскошном автобусе, но постоянно валяешь дурака, можно запросто потерять голову. Тебе готовят пожрать, настраивают гитару и размещают оборудование, к тебе относятся как к звезде. Все хотят потусить, позависать или тупо посидеть в твоем автобусе и послушать твои песни. Это потрясающее чувство, но если ты не будешь сдерживать себя, жизнь может быстро выйти из-под контроля. В основном это не более чем подростковая глупость.
Одним из наших любимых отелей был Билтмор в Провиденсе, штат Род-Айленд. Это шикарное, прекрасное старинное местечко, с большим вестибюлем с канделябрами и длинными узкими коридорами, которые мне всегда напоминали отель Оверлук из «Сияния». Лестницы устланы узорчатыми коврами, в комнатах большие мягкие матрасы, а подушек столько, что под каждой частью твоего тела окажется минимум одна и еще останется. Нам это место казалось раем. Мы привыкли к мотелю 6s, но это место напоминало то, где останавливаются всякие высокие начальники. Джонни откуда-то знал нужных людей и смог выбить для нас вот такие спецусловия.
И хотя нам очень нравилось в этом отеле, попадая к себе в номера, мы вели себя как дегенераты – в край невежественные и варварские, надо заметить. Каждый раз, когда мы выступали в Провиденсе, с нами было полно наших друзей с Восточного побережья из Род-Айленда, Нью-Йорка, Бостона и Филли. Многие приезжали на поезде, чтобы посмотреть на нас, потому что знали, что после шоу мы закатим невероятно безумную вечерину. Немного погодя мы организовали пиратские налеты, как мы их называли между собой. Один или два человека наполняли водой помойное ведро, врывались к кому-нибудь в комнату и выливали содержимое ведра на другого парня или на пол и кровать. Потом они менялись местами, и баталии продолжались часами – вода была повсюду, все подскальзывались на мокром полу. Это происходило не только в Билтморе - мы вытворяли эту хрень везде, где только останавливались. И нас никогда не ловили на этом. Мы разносили номера, все было мокрым до нитки, уничтожали прекрасные коврики и покрывала.
Одной из моих любимых шалостей было так называемое “групповое собрание”, это работало, пока нас не стали палить. Ты звал кого-нибудь из дорожников и говорил ему, что через пять минут в таком-то номере у нас будет групповое собрание и его присутствие обязательно. Как только он выходил из своего номера, направляясь на это собрание, остальные двери в коридоре открывались и десять парней бросались к нему и выливали на него целый ушат воды.
Если у тебя разнесли комнату, тебе придется звонить вниз и каким-то образом искать способ поменять комнату. Мы обычно говорили: “А, да там туалет не работает” или “Отопление не включено. Могу ли я спуститься и взять ключ от другого номера?” Нужно было обязательно убедиться, что никто не станет подниматься, потому что если кто-то поднимется, он увидит, что номер просто раздолбан и нас вышвырнут. Обычно у нас было шесть номеров, и когда мы заканчивали, все выглядело так, словно там все было обьято пламенем, и пожарным пришлось гасить пламя брандспойтами в номерах и коридоре.