Я положил трубку и рассказал Перл. Мы сидели в шоке. Я включил новости и через несколько минут увидел в бегущей строке на CNN: “Рокер был застрелен насмерть в Колумбусе, штат Огайо”. Мы были потрясены и ошарашены и не знали, что нам делать. Мы были в этом крошечном отеле в Ланкастере, в Пенсильвании, а на следующий день у нас был запланирован визит к бабушке Перл. Мы не собирались его отменять, поэтому провели у нее несколько часов, а потом сразу сели в машину и поехали в Нью-Йорк, а затем сели на самолет до Далласа.
Мы остались там на несколько дней – на похороны и поминальную службу. Это было что-то невозможное. Некоторые из моих лучших друзей тоже присутствовали при этом, и мы все были в трауре. Вся радость померкла.
Всю службу я ожидал, что вся эта церемония окажется очередной проделкой Даррелла. Он был мастером на такие шутки. Я даже представлял себе, как он выскочит и заорет: “Ну, как я вас уделал, говнюки?” и мы все засмеемся. Я до сих пор не могу смириться с тем, что случилось с Даймом, и каждый раз, когда я думаю об этом, на меня находит злоба. Все это – просто случайность. Я уже не доверял большинству людей, а в свете этих печальных событий мне захотелось еще больше ограничить свой круг друзей. Вообще-то я оптимист по жизни, но по сей день я ненавижу людей и никому не доверяю. Когда что-то подобное случается с одним из твоих лучших друзей, как потом можно вообще чувствовать себя в безопасности?
Я думаю о том, что случилось с Даймом каждый раз, когда мы выходим на сцену. Пару раз, когда дети забирались на сцену, вне зависимости от того, насколько дружелюбными были их намерения, первое, о чем я думал: “Чувак, тебе не следует находиться на этой гребаной сцене. Нужно быть осторожнее”. После смерти Дайма все изменилось. Сцена стала запретной зоной для всех, кроме музыкантов. Мне плевать, как тебе весело. Лучше держись подальше от сцены, черт возьми.
Именно Чарли вспомнил о смерти Дайма, когда мы решили воссоединиться с Джои и Спитцем. Мы спросили себя, а собрались бы Pantera снова, если бы Дайма не убили, и в какой-то мере я абсолютно убежден, что так и было бы. Потом мы поговорили о новых фэнах, которые никогда не видели наших выступлений с участием Джои и Дэнни.
“Слушай, мы по-прежнему в строю” – сказал Чарли. “Немногие группы могут этим похвастать. И нам предоставляется шанс оживить историю. Такого шанса потом может и не быть”.
Это был не лучший сценарий, и возможно мы подходили к этому с рациональной точки зрения, потому что явно действовали не исходя из своих сил, мы действовали от отчаяния. То есть либо мы делали это и очень сильно раздражали каких-то людей, либо мы распадались. Выбор был вполне очевиден.
Смирившись со своим решением, мы попытались преподнести это в виде триумфального возвращения. Поначалу практически так оно и было. Дэнни и Джои оба с волнением снова играли в Anthrax. Вернулся Фрэнки. Он не собирался такое пропустить! Слишком уж большой интерес ко всему этому был. Мы продавали все билеты и выступали на более крупных площадках, где мы уже долгое время не выступали. На фестивале “Даунлоад” в Англии мы открывали выступления Black Sabbath и Velvet Revolver. Пресса слетела с катушек. Все было идеально, все было круто. Все происходило так быстро. В первый раз, когда мы все пятеро снова сидели в одной комнате, это было в галерее в центре Нью-Йорка с Дэнни, Джои и Джулией из группы Fuse, которая брала у нас интервью для DVD, которое было запланировано к съемке на нашем первом концерте в Сэйревилле, штат Нью-Джерси.
Никакой подготовки, никаких междусобойчиков перед интервью, нет времени потусить и потрепаться, нет времени говорить о прошлом и о том, что мы хотели сказать этим шагом, нет времени снова быть друзьями. Неа. Мы выскочили стремглав и даже не посмотрели, полон ли бассейн. Первый месяц прошел весело. Было клево снова быть той группой, и мы играли старые песни лучше, чем в 80-е. Но прошло не так много времени, и старое дерьмо снова всплыло на поверхность, в основном из-за Дэнни, который на долгое время выпал из этого бизнеса и даже не понимал, как сейчас ведутся дела.
Он думал, что по-прежнему может возить кучу оборудования по всему миру. Я сказал ему, что мы сейчас так не работаем. Компании, предоставляющие оборудование, которые мы рекламируем, доставляют нам оборудование в каждый город. “Мы не тратим ни копейки на перевозку оборудования, поэтому эти деньги остаются в наших карманах”.
Он этого не понял и хотел возить все свое громоздкое оборудование везде, куда мы ехали. Это было самой меньшей из наших трудностей. Весь тур обернулся гребаным кошмаром с первого дня второго месяца, и так продолжалось все 18 месяцев. Мы вернулись ровно туда, где были в 1990-ом. Anthrax обернулся полным расколом. Фрэнки, Чарли и я оказались по одну сторону, а Джои и Дэнни по другую.
Самая крупная ссора произошла в Милуоки, где цифровая консоль издавала свистяще-пердящие звуки в течение тридцати секунд перед нашим выходом на сцену. Звукооператор ее перезагрузил, и все настройки, которые мы сделали на саундчеке, стерлись. Все звуки раздавались не из тех мониторов, и по какой-то причине гитара Дэнни заглушала все, и F-111 тоже. А перед этим ни у кого в миксе не было гитары Дэнни. Фрэнки просто спятил. Он пинками отправил со сцены все ведж-мониторы. Лицо у него было красным от злости, зубы сжаты, и я был уверен, что после шоу он сорвется, хотя к четвертой песне звукооператор отстроил весь микс. Как будто этого было мало, Фрэнки узнал, что Дэнни вырубил бас в ведж-мониторах, потому что не слышал свою гитару.
Десять минут подряд Фрэнки атаковал Спитца. Дверь гримерки была заперта, но его крики было слышно на весь коридор. “Кто ты, черт тебя подери? Кем ты себя возомнил? Ты даже не человек, мать твою!!!” Это было жестоко, унизительно и беспрерывно. Фрэнки бранился и опрокидывал пинками столы, а Дэнни просто стоял и не мог вставить ни слова. Все остальные спрятались и угорали. Ну что, все еще хочешь играть в нашей группе?
ГЛАВА 30. ПОЛЦАРСТВА ЗА ВОКАЛИСТА
Надо признать, реюнион-тур выдался на редкость тягостным. Если смотреть беспристрастно, он помог нам с финансовой точки зрения и разрешил наши проблемы в бизнесе. Мы передали Sanctuary «Alive 2: The DVD», компакт с лучшими хитами и «Anthrology: No Hit Wonders 1985-1991» на DVD. Они все это выпустили, но Sanctuary не удалось раскрутить это все как следует. Вот такие пироги. Ну, по крайней мере, нас больше не связывали контрактные обязательства. Все рассчитывали, что по возвращению домой мы запишем пластинку составом «Among The Living», но мы просто не могли это сделать в качестве ТОЙ группы, потому что мы уже в печенках друг у друга сидели. На дворе был 2006-ой, и я думал, что если мы каким-то чудом не заставим Джона Буша вернуться, то это будет конец Anthrax.
Я был зол, потому что этот реюнион-тур жаждали и хотели увидеть все кроме нас. Мне очень хотелось, чтобы у нас все получилось и чтобы мы снова были добрыми друзьями. Расставались мы мирно, но сейчас больше напоминали ссорящихся соседей по комнате в универской общаге.
Не могу винить во всем только Джои и Дэнни. Было бы слишком просто показать на них пальцем и сказать, что они были проблемными и хотели, чтобы все было так, как хотят они, поэтому ничего и не получилось. Скажу лучше, что именно мы все эти годы старались всеми силами сохранить Anthrax на плаву, а эти парни – нет. Поэтому, когда они вернулись, им следовало нас послушать. Истина в том, что можно легко оспорить их мнение: “Только посмотрите, что вы сотворили с Anthrax за все эти годы, пока мы сидели дома. Возможно, если бы нас не выгнали из группы, Anthrax бы никогда не оказались в этой ситуации, если уж на то пошло. Может быть, вам следует выслушать НАШИ предложения”.
Я не заметил этого в 2006-ом, но ясно вижу это сейчас, когда у меня есть время подумать над этой ситуацией. Я болтал много ерунды в СМИ, потому что сильно нервничал и видел только одну сторону медали. Я говорил, что мы не можем двигаться дальше, потому что Джои этого не хочет и продолжает вставлять палки в колеса. В этом была своя доля истины. Мы сказали Джои и Дэнни, что хотим записать пластинку, а Джои выдвигал все больше и больше требований. Если вкратце, он хотел уволить менеджеров и провести смену руководства. Оказалось, что он был прав во всех этих вопросах, потому что в конце концов у нас были проблемы со всеми, с кем У НЕГО были проблемы. Многие журналисты сообщали, что Джои вернулся не сразу, потому что запросил слишком много денег. Вот тут неправда. Он хотел получить свою долю, а у нас всегда все делилось на пять равных частей. Большего он никогда не требовал.