И вот я стоял в О'Хара с ощущением, что меня только что ударили в живот. Это напоминало сцену из фильма, где герой двигается в реальном времени, а все вокруг просто проплывает мимо. Меня тошнило, я был сбит с толку и сломлен. На секунду показалось, что кто-то высосал из меня весь воздух, и мы опять оказались не у дел.
Я доплелся до стойки Америкэн Эйрлайнс и сказал: «Мне нужен билет до Лос-Анджелеса, первым же рейсом».
Женщина у стойки посмотрела на мой маршрутный лист в компьютере и сказала: «Вы не собирались возвращаться в Лос-Анджелес еще три недели».
«Знаю, но мне нужно немедленно вернуться домой». Очевидно, она заметила боль в моем голосе и все устроила. Я был опустошен, убит, замучен, раздавлен. Я сел на самолет, опрокинул пару Maker's Marks[47] и отрубился.
Однажды я услышу то, что для нас написал Кори. Он сказал, что хранит все тексты песен в книге у себя дома. Недавно я сказал ему, что мы можем собраться вместе и поиграть песни, небольшой частный концерт только для нас двоих. Как бы безумно все это ни было, в конечном итоге даже к лучшему, что ничего не вышло. Разумеется, тогда я не видел и не понимал этого, но три года спустя, когда к нам снова присоединился Джои, все обрело смысл. После фиаско с Кори Тейлором я был вынужден на какое-то время отойти от Anthrax. Я не был готов забыть обо всем, но явно нуждался в перерыве. Перл планировала открыть свою сольную карьеру после многолетних выступлений в качестве бэк-вокалистки в группе своего отца. Она собрала группу с парнями из Mother Superior, а также пригласила Джима Уилсона и Маркуса Блейка — они оба играли в Роллинз Бэнд с 1999-го по 2003-ий, и начала писать песни. Я стал ритм-гитаристом, потому у меня была внутренняя связь, и потому что Anthrax все равно были неприкаянными. Я работал с Перл с 2007-го по самый 2010-ый. Она записала короткометражку, которую продавала на концертах, дала парочку туров, два раза открывала выступления отца в Штатах, а еще два с ним же в Европе. Я постоянно находился в режиме многозадачности: водил фургон, продавал мерч, выступал в роли тур-менеджера, турагента. Я выполнял различные роли, что было офигенно, потому что я находился на гастролях со своей женой, уступал ей руководство и видел, как она блистает. Я играл на ритм-гитаре и воплощал свои «малькомянговские» фантазии. Я просто был парнем, который тусует где-то позади со своей ритм-секцией.
Козе понятно, что наша музыка была далека от метала, и далека от того, чем я занимался в Anthrax, но это было по моей специальности, потому что вырос на музыке 70-х. Именно так я и научился играть на гитаре. Поэтому играть такие песни, как «Rock Child», «Love Pyre», «Nobody» и кавер-версию «Nutbush City Limits» Тины Тернер было улетно. Глотком свободы была возможность выйти на сцену и просто играть, а временами зажимать долбаный аккорд «A». Мне не нужно было применять технику приглушения струн правой рукой и безумно быстрый «даун-пикин», который я называю «фашистской игрой на гитаре». В контексте Anthrax это мой стиль. Я играю невероятно плотно, практически не остается места для импровизации. Что есть, то есть — гребаный поезд ходит по расписанию. А с Перл я мог просто расслабиться, играть популярные рок-аккорды и кайфовать.
До того, как Перл выпустила свой дебютный альбом «Little Immaculate White Fox», я выбил для нее гастроли на разогреве Velvet Revolver на их последнем этапе выступлений в Великобритании. Я написал Слэшу по электронке и сказал: «Эй, чувак, Перл записывает отличную рок-пластинку. По-моему вы — лучшая группа, которую они могут разогревать».
Он попросил мне прислать ему пластинку, и спустя два дня после ее получения написал ответное письмо со словами: «Скажи своему агенту, пусть ждет звонка». И, конечно же, спустя два дня после этого их агент позвонил нашему агенту и предложил Перл прокатиться в компании с Velvet Revolver в британском туре. Это было очень клево со стороны Слэша, что помог все устроить. Он даже выбил для нас немного денег, чтобы гастроли не были в минус, а мы получили дополнительный заработок, продавая мерч и копии короткометражки. Шоу прошли с большим успехом. Перл выступила на переполненной Брикстонской Академии перед 5500 человек. Зрители не знали, кто мы такие. Они пришли посмотреть на Velvet Revolver. Может быть, некоторые из пришедших увидели меня и сказали себе: «Эй, а ведь я знаю этого парня», но зрители не знали ее музыку. Ко второй песне она чертовски зажгла.
Во время сэта она приглашала народ из зала подходить к стойке с мерчем и поздороваться после шоу. Каждый вечер набиралось по две сотни подростков, и они все покупали короткометражку. Семнадцати- и восемнадцатилетние подростки говорили нам: «Я никогда о вас не слышал, но вы были офигенны!»
Она доказала, что заслужила свое место под солнцем. Не то чтобы она чувствовала, что у нее есть право, типа «я дочь непростого человека и тоже стану петь!» Она работала до седьмого пота, и было очень здорово видеть, как она это делает каждый вечер — даже перед фэнами своего отца, которые в какой-то степени очень сплоченные. Но и тогда ей удалось их покорить. Возможно они знали, кто она такая, но они пришли посмотреть на Мита Лоуфа и не собирались сходить с ума только потому, что группа его дочки открывает его выступление. Обычно две-три песни они вели себя спокойно и вежливо, а потом она просто заводила их, поэтому, когда отведенные ей сорок пять минут подходили к концу, люди вставали и хлопали. Она великолепная, потрясающая фронтвумен.
После того, как она закончила гастроли, мы приступили к работе над «Little Immaculate White Fox». Пластинка вышла в январе 2010-го. Тед Ньюджент засветился в песне «Check Out Charlie». Он выслал по электронке свои партии вокала к этой песне, а гитарист и вокалист Alice In Chains Джерри Кантрелл пришел в студию и записал соло к композиции «Anything», это было очень круто. Я всегда любил Alice In Chains еще с тех пор, как мы выступали с ними в туре «Битва Титанов». Они получили душ из плевков и их забросали монетами и бутылками с мочой, но они выстояли. Джерри — чрезвычайно талантливый музыкант и потрясающий композитор. Нам даже не пришлось ему подсказывать, в каком направлении мыслить. Он просто сел, послушал песню и придумал эти гитарные партии, напоминавшие по духу пассажи Дэвида Гилмора. Как раз то, что мы искали.
Спустя почти одиннадцать месяцев с момента выхода альбома Перл, сайд-проект The Damned Things, который я организовал с гитаристом Fall Out Boy Джо Троманом, выпустил пластинку «Ironiclast», которая была непозволительно проигнорирована и которой я по-прежнему невероятно горжусь.
Я познакомился с Джо в 2008-ом через общего друга Дэвида Карона, который работал с нами обоими в Washburn Guitars. Мы с Дэвидом были хорошими друзьями и постоянно тусили вместе. Он был убежден, что мы с Джо быстро найдем общий язык, несмотря на то, что мы исполняли очень разную музыку. Короче, он нас познакомил и мы поладили. Я ему годился в отцы, но он не был каким-то долбанутым подростком из группы. Джо — серьезный музыкант, потрясающий гитарист, очень умный и веселый чувак, и у нас схожие музыкальные вкусы. Мы быстро подружились.
Каждый раз, когда я приезжал в Чикаго или Джо был в Лос-Анджелесе, мы собирались и тусили. Я даже пару раз заценил выступления Fall Out Boy, просто чтобы иметь представление о том, чем он занимается. Как-то вечером он на день заскочил в Лос-Анджелес и спросил меня, не хочу ли я поджемовать. На следующий день Fall Out Boy уезжали в Японию, а мы коротали вечер в отеле Ренесанс в Голливуде. Он попросил меня прийти, если у меня особо нет дел и принести с собой гитару, чтобы мы могли поджемовать. Я подумал, что он не захочет играть кавера каких-нибудь Thin Lizzy, потому что мы все время только о них и говорили, но он сказал, что у него есть риффы, которые он написал и хочет мне показать.
Я притащил акустику и после пары пива он показал мне риффы, о которых говорил. Они были довольно хороши и несколько мрачны, в духе Down или тех же Kyuss.
«Эти риффы для Fall Out Boy?» — спросил я.
«Не, для Fall Out Boy они слишком тяжелы. Почему бы нам не использовать их при написании совместных песен?»
Я подумал, что это клевая идея, тем более что Anthrax пребывали в подвешенном состоянии. Я сказал Джо, что выучу риффы и начну писать новые песни, пока он в Японии. Я вернулся в Чикаго вскоре после возвращения Джо, и мы приступили к работе над песнями. У нас обоих было полно идей к песням, и вот уже готовы три или четыре наброска песен. Они были мрачными и атмосферными, как и те быстрые риффы, которые он мне показал, и две из них «Ironiclast» и «Grave Robber», в конечном счете попали на альбом The Damned Things, только тогда у них были совсем другие названия. Эти песни достаточно красноречиво рассказывают о том, чем мы занимались поначалу, и убедили меня, что мы сможем записать совместную пластинку.