С той поры классический покрой комбинезона почти не изменился. Да и зачем? Выражаясь языком модников, комбинезон — это вещь на все времена, сохранившая дух простого работяги и традиции каторжного труда индустриальной эпохи.
А теперь представьте себе, что все мы носим комбинезоны. Мужчины избавляются от фашистского гнета моды и могут широко шагать по жизни, действуя разумно и практично. Им больше ни к чему журнальчики «для джентльменов» или модные гуру вроде Гока Вана и Лоуренса Ллевелин-Боуэна.
Всего этого достаточно, чтобы я убедился: комбинезону давно пора вернуться в наш быт. Таким образом, моя задача — возвратить этот классический мужской костюм на его законное место основного наряда мужчины.
Черчилль и комбинезон
Прежде чем мы двинемся дальше, стоит отметить, что я не первый поклонник комбинезона в истории. Не кто иной, как Уинстон Леонард Спенсер Черчилль — человек, который, казалось бы, должен был как можно дальше держаться от всего, что делает его еще больше похожим на гигантского карапуза, каким он и был на самом деле, — обожал этот объемистый детский костюмчик всей душой. За годы бомбежек комбинезон стал привычным для гражданского населения Англии, которому приходилось, частенько среди ночи, торопливо покидать родные дома. Он оказался идеальным костюмом для щеголей во время воздушных налетов, так как надеть его можно было меньше чем за минуту. Это очень удобно, когда вас будят в четыре часа утра и зовут поскорее убраться в бомбоубежище. У комбинезона даже появилось прозвище «тревожный костюм» (Siren Suit).
Популярность тревожного костюма в подвергшейся нападению нацизма Англии получила официальную поддержку со стороны Уинстона, который взял себе в привычку носить свои собственные комбинезоны в любое время дня и ночи. Давайте не будем забывать этот факт: воплощение британского сопротивления «странам оси» сражалось в годы Второй мировой войны в комбинезоне.
Но Черчилль это Черчилль, он не захотел носить какую-нибудь старинную спецовку. Уинни придумал свой собственный костюм, причем для разных целей и действий у него существовали и разные варианты. У него были, скажем, комбинезоны из красного, зеленого и голубого вельвета, которые он носил дома (в комплекте с изготовленными на заказ комнатными туфлями с монограммой). Был один из голубой саржи, который он фактически надевал, когда позировал для портрета. Был еще один — из серой шерсти в полоску с талией невероятной ширины, чтобы туда поместилась его объемистая фигура. К счастью, многие из этих важных и хрестоматийных предметов мужской моды уцелели. К примеру, зеленый вельветовый наряд экспонируется в Чартуэлле, имении Черчилля в Кенте, а тот, что в полоску, был продан на аукционе «Сотбис» в 2002 году. Сообщалось, что его не стирали с того дня, когда Черчилль надевал его в последний раз, и он до сих пор сохранил запах Победы.
Однако даже такой горячий поклонник комбинезона, как Черчилль, частенько страдал от отличительной особенности этого наряда, а именно — от болезненных последствий торопливости при застегивании молнии после мочеиспускания. Как вспоминает Эдмунд Мюррей, один из его телохранителей, Черчилль в таких случаях буквально ревел от боли.
Казалось бы, такое знаменательное и патриотичное прошлое гарантирует будущее комбинезона. Однако, как ни печально, Победа поставила крест на этом наряде как политическом оружии. Лишенный модной поддержки действующего премьер-министра, комбинезон стремительно потерял популярность.
А я собираюсь сделать все для его возрождения.
Прогулка в комбинезоне
Чтобы оценить, как отнесется к комбинезону нынешнее ироничное, постмодерновое, пресыщенное поколение, я решил (надо сказать — весьма опрометчиво) явиться в таком наряде на какое-нибудь событие в мире моды. Таковым оказалась Неделя студенческой моды в Эрлс Корт.
В результате этого ценного и важного эксперимента я выяснил следующее:
Появление в комбинезоне на показе мод большинство зрителей расценили как своего рода шутку.
Похоже также, что вас в подобном случае скорее примут за человека, который пришел ремонтировать туалеты, чем за провозвестника новейшего стиля в одежде.