Она думает, что я поеду на работу? Фиг вам. Я поеду за сережками. И если их там не окажется, пусть пеняет на себя», — мстительно подумал Костя, заводя двигатель.
Он вдруг почувствовал, что рушится один из тех краеугольных камней, на которых держалась его спокойная жизнь. Все мелкие интрижки и посторонние связи представляли интерес только в одном случае — если дома его ждет жена, к которой всегда можно вернуться из водоворота событий. Если этого нет, то интрижки перестают быть таковыми, превращаясь в основную жизнь. Костя не хотел такой бессмысленной жизни.
«Но как она посмела поступить со мной так подло?!..»
Костя влетел в квартиру и, не разуваясь, бросился к черной шкатулке, стоявшей на полочке в спальне.
Сережки лежали на месте, запутавшись в нитке дешевых бус чешского стекла. Он оторопело взял их и поднес к глазам, словно стараясь распознать подделку. Но они не могли быть подделкой и преспокойно лежали дома.
Что это могло означать? То, что в машине все-таки находилась не она, а кто-то искусно под нее подделывающийся? Зачем? Или она все-таки могла каким-то образом успеть вернуть серьги на место? Нет, не могла. Никак не могла…
Костя заметил, что усиленно ищет ей оправдание. Он безумно хотел, чтоб все вернулось на круги своя, чтоб Маша оказалась по-прежнему любящей его, милой и славной девочкой. Но для этого тоже нужны доказательства, как и улики для обвинения.
Если раньше все выглядело, пусть не слишком приятно, но более или менее правдоподобно, то теперь сережки разрушили всю схему. Что у него осталось, чтоб заполнить образовавшуюся пустоту? Конечно, «Ягуар». Его номерной знак стоял перед глазами также четко, как и Машино лицо в салоне. Однако ГАИ вряд ли предоставляет справки о владельцах шикарных лимузинов. Как жаль, что у него там нет знакомых.
Вдруг он вспомнил, как однажды потерял права, и восстановить их без пересдачи экзаменов вызвался Витя, один из «рабов», работавших на флексографе. Тогда все проблемы разрешились буквально за пару дней.
Костя вернулся в машину и повел ее к офису. Теперь он не спешил. Наоборот, требовалось собраться с мыслями и попытаться извлечь из всего этого бреда рациональное зерно. Если оно там есть…
Косте не повезло. По семейным обстоятельствам Витя поменялся сменами с другим флексографистом.
Нет, в полном бездействии до завтра он не выдержит, ведь вечером Маша вернется домой, и надо будет что-то решать. А вдруг не вернется? Вдруг теперь, когда все открылось, она «в наглую» заночует у Ягуара?..
Когда Костя вошел, Юля оторвала взгляд от экрана.
— Константин Андреевич, вам опять звонил тот же голос, — сказала она спокойно.
— И что? — Костя уже успел забыть о странном звонке, как, впрочем, и про все то, что происходило до обеда. Жизнь его будто разделилась на две части, совершенно не соотносящиеся друг с другом.
— Он смеялся, — сказала Юля.
— Как смеялся?
— Также неестественно, словно из бочки. А потом спросил, не к жене ли вы поехали. Я ответила, что не знаю, и он положил трубку.
— Дьявол… — Костя сдавил виски и прикрыл глаза. Это была какая-то новая цепочка, начинавшаяся ниоткуда и ведущая в никуда.
«К черту все эти голоса и прочую мистику, — подумал Костя, — мы реальные люди и должны заниматься реальными вещами. Например, поисками автомобиля».
— Спасибо, Юль. Пусть смеется дальше, — сухо сказал Костя и зашел в кабинет. Он даже не спросил, где Лена, настолько все это стало от него далеко.
Он нашел телефон Вити. Оказалось, что тот дома занимается ремонтом. А в ГАИ работает его двоюродный брат. Конечно, он не самый большой начальник, но вполне способен войти в главный компьютер.
— Завтра утром все будет, Константин Андреевич, — заверил Витя, — раньше я вряд ли с братом свяжусь, а вечером позвоню ему домой. Вы извините, что я без вас о подмене договорился. Кроме Бориса Алексеевича никого не было. Ничего?
— Ради бога, ремонтируй, сколько надо, — отмахнулся Костя. Его настолько перестали интересовать все эти мелочные проблемы. Одно плохо, информация придет только завтра, а чем заниматься сегодня?
В дверь просунулась голова Лены.
— Константин Андреевич, вы меня не искали, а то я в подвал спускалась.
Костя не видел ее в подвале, но не стал заострять на этом внимание. Что может значить такое маленькое вранье по сравнению с лавиной лжи, внезапно обрушившейся на него?