— Поднимитесь, — шепчу и зачем-то касаюсь края его плеча. Чувствую, как его тело напрягается, и Старс мгновенно выполняет мою просьбу, — можно без этого.
— Вы моя хозяйка, не смею вас ослушаться, — смотрит так, будто его слова нужно воспринимать наоборот. Будто это он мой господин, а я его рабыня. И сразу вспоминается его говорящий подарок — черный ошейник.
Старс подает мне раскрытую ладонь, и я касаюсь теплой грубоватой кожи. Мои пальцы подрагивают, но мужчина крепко обхватывает руку, и я почему-то чувствую себя в капкане.
Стоит нам развернуться ко входу в дом, как рабы четкими отлаженными действиями, будто танцуя, один за одним укладываются на пол вниз лицом, а Старс свободной рукой указывает путь по их спинам.
Пятки будто врастают в мрамор, и я беззвучно открываю рот, возмущенная подобным унижением людей.
— Попросите их встать, — едва выговариваю я, и парни как по команде снова выстраиваются в коридор. На каменных лицах ни капли смущения или стыда. Похоже, подобные игры их ничуть не оскорбляют.
Не дожидаясь, когда я отомру, Старс ведет меня внутрь, а я чувствую себя овцой, идущей на закланье. Почему я не верю в его служение мне?
Во время обеда еда застряет в горле. Антураж апартаментов не дает расслабиться, навевая мысли о рабах, пытках и сексуальных извращениях. Я не стала осматривать весь дом, остановившись на гостиной, но уверена, что в спальнях атмосфера еще пикантнее.
За время обеда не пророняю ни слова. Молча рассматриваю черные глянцевые стены с абстрактными полотнами, низкий потолок, в котором отражается вся наша компания, широкие диваны, обтянутые кожей и украшенные кованными перилами. Все выглядит стильно и необычно, но есть у этого интерьера привкус разврата, и желание вернуться в мой уютный домик растет с каждой минутой.
Стараюсь не думать о том, куда мои сопровождающие уходят в компании шести юнцов, весь обед сидящих у их ног, а когда понимаю, что мы со Старсом остаемся одни, инстинктивно сжимаю вилку и нож покрепче.
— Вы довольны обедом, принцесса? — улыбается Старс, пристально глядя мне в глаза. И вроде бы забота, но с подвохом.
— Благодарю. И мясо, и остальные люда были на высоте, — автоматически отвечаю я.
— Желаете что-то еще? — он смотрит на приборы, зажатые в моих руках, и едко щурится.
Вместо ответа качаю головой, и горячие пальцы накрывают мои, чтобы забрать последнюю мою защиту.
— Не стоит так волноваться, принцесса, — Старс обходит мой стул сзади, не отрывая рук от моих, наклоняется и губами касается края уха, — здесь все для вас. И я для вас…
По спине растекается ледяной ужас. От его дыхания волосы встают дыбом, и я напрягаюсь так, что забываю дышать. Пока раздумываю, есть ли шанс отказаться и вернуть его печать, он уже разворачивает мой стул, и помогает подняться, и что самое странное, мое тело послушно следует его безмолвным приказам.
В кромешной тишине мы подходим к зеркальной стене, и Старс, став позади, не касаясь моего тела, очерчивает силуэт. До его ладоней сантиметров пять, но я ощущаю их на себе так отчетливо, будто то, что вижу, неправда.
— Эйра, — снова шепчет он, растягивая гласные, — скажи, почему ты так напряжена? Тебе не понравились рабы?
— Н-н-нет, — выдавливаю из себя.
— Почему? — он продолжает играть со мной в невидимые прикосновения.
— Это унизительно для мужчины. Творец создал вас сильными, ответственными, мужественными, а они…
— Что они? — Старс цепляет пальцами волосы и, прикрыв глаза, вдыхает их аромат.
— Они выглядят жалко. Хоть и красиво.
— Мужчины рабы тебя не заводят, верно? — его нос в паре сантиметрах от кожи на шее, и меня покачивает так, что я вот-вот упаду на него спиной.
— Верно, — хриплю я, и чувствую, как мои запястья сжимают крепкие пальцы.
— Пркра-асно, принцесса, — Старс продолжает обжигать своим дыханием, и уже мои локти сведены за спиной. Хочу вырваться, но почему-то сил в руках нет, — слабая женщина — это прекрасно. Жена, следующая воле своего мужа — это прекрасно. Принцесса, склоняющая голову перед своим рабом, это прекрасно…
Пальцы ложатся на шею, немного сдавливая ее, и я испуганно хватаю воздух и не понимаю, почему тело не слушается. Вижу обезумевшие глаза Старса в зеркале. Он пожирает меня, нависая как тигр над жертвой, и уже облизывает губы, чтобы сделать первый укус.
Звук входящего звонка моего грамма звучит раскатом грома, и Старс тут же убирает руки, возвращая свободу. С меня будто спадают невидимые кандалы, и я буквально отпрыгиваю в стороны и выуживаю из кармашка устройство.