Вот в этот домик, после дружной работы бригады Сашиных друзей, побеливших, покрасивших и залатавших все дыры в крыше и в заборе, засиял прямо таки домашним уютом. Те же ребята соорудили на скорую руку летний душ из остатков шифера и старой бочки для полива. А зимой можно было и в миске помыться.
Лиза немного опасалась, что будут они жить где-то в безлюдном краю, где волки воют по ночам, но ошиблась. Огородное товарищество было довольно прилично заселено постоянно проживающими там семьями. В основном многодетными, которым любая квартира тесновата, а соседи всегда недовольны детским шумом. Были и вышедшие на пенсию любители лопаты и рассады, но их было меньше. Поэтому у Лизы почти стразу появились знакомые, которые и помогли на первых порах. Кто-то пару тарелок подарил, кто – заварочный чайник и оцинкованное ведро, кто ещё что для хозяйства. Соседские дети иногда могли поиграть с Шуриком или сбегать в магазинчик за хлебом. Вот так организовалось её хоть и скудное, но совершенно отдельное самостоятельное хозяйство.
Конечно, от города жили они теперь далеко. Детские сады, поликлиники и прочие блага стали практически недоступны. Что уж говорить про развлекательные походы и посиделки. Но в радостях жизни молодожены себе не отказывали – Саша часто приглашал друзей, особенно летом, когда на не сильно засаженном огороде можно было развести костёр, пожарить шашлыки. Если кто-то приезжал с гитарой, то пикник считался не просто зачетным, а шикарнейшим.
Была даже возможность для романтических парочек уединиться в палатке, больше похожей на шалаш, стоящей между двумя деревьями в дальнем краю огорода, ближе к меже с теми соседями, что появлялись нечасто. Многие приятели ради этого и приезжали к Саше в гости. Иногда даже без него самого, но привозили с собой девиц, а Лизе – какой-нибудь гостинец, вроде тортика или пары бутылок пива. Она не возражала.
Сперва беременность, а потом суета вокруг второго, новорожденного ребенка, сильно угнетали её. И когда соседские, жившие через три дома дети из многодетных, забирали Пашку и Шурика, чтобы поиграть и покатать младшего в своей коляске, Лиза радовалась и быстро усаживалась за компьютер. Она пыталась успеть сделать часть работы, не тратя на это ночные часы, которые хоть и были плодотворны в смысле работы, но тянули за собой неслабый недосып и вялость на весь следующий день. А такие вот приверженцы палаточной романтики всегда напоминали ей, что где-то есть и другая жизнь, отличная от её.
***
- Да дом не очень-то и жилой. Тесный, неухоженный. И зимой вы там не замерзаете только потому, что у нас климат более-менее тёплый.
- Мы уфо-обогреватель купили, потому и не мерзли, - хмуро возразила Лиза.
- Ну да, не мерзли, конечно. Только куда как приятнее жить в тепленькой и уютной квартире, за которую платят родители Оленьки, и кушать завтраки и обеды, приготовленные Оленькиной мамой, а деньги, которые зарабатываешь, тратить не на тупую беременную курицу, а на бары, кино и хорошую одежду!
- Ему Оля одежду дарит! Что ты вообще знаешь о том, что ему нельзя ходить в синтетике и плохой обуви? У него плоскостопие! – кричала в трубку Лиза, взвизгивая на высоких нотах.
- А тебе, беременной дуре, витамины нужны! Ты не знаешь этого? И хорошее питание! А ты макароны жрёшь с кетчупом вместо мяса! И детей так же впроголодь держишь! Этот мудак кормит тебя байками, а ты уши развесила и веришь каждому его слову! Ты что, проверяла, какая у него зарплата? Видела ведомость или из-за плеча клиента заглядывала, когда он в его карман энную сумму клал? Да я на девяносто процентов уверена, что он и половину денег тебе не приносил, когда ты перестала с ним по гулькам бегать, и стало возможно что-то от тебя утаивать.
Варя перевела дыхание и дальше продолжила говорить спокойнее. От этого её слова становились весомее и ложились в душу тяжелой, мешающей дышать грудой.