- Почему его не отправили в госпиталь? Там более квалифицированные специалисты, его там знают…
- Девушка, - доктор устало прикрыл глаза, - мы тут тоже не лаптем щи хлебаем, и у нас, в городской больнице, практика никак не меньше. И потом, его привезли по скорой, состояние тяжелое, нужно было, по вашему отказать? Вот поставят окончательный диагноз, тогда и будут решать, что и как, и где, - выделил он интонацией, - делать.
Лиза, помедлив несколько мгновений, облизнула пересохшие губы, сглотнула, спросила тихо:
- Я могу его увидеть?
Доктор тяжело вздохнул.
***
Лиза тихо подошла к высокой кровати. Коля лежал на спине, лицо бледное до синевы, глаза закрыты. Тихонько погладила его по руке, в которую была вколота капельница. Глаза открылись.
- Лиза!
- Привет, Коля. Ты чего это вздумал? – она пыталась говорить бодро, но голос дрогнул. – Ты знаешь, как Лилю испугал?
- Да, нехорошо получилось, – он прикрыл глаза. Как же тяжело видеть его слабость! Коля всегда был очень сильным, и сейчас, когда лежал такой беспомощный, уязвимый, Лиза очень остро поняла, что дела его плохи. Он приоткрыл веки и взглянул на неё.
- Хорошо, что ты так быстро примчалась. Если я умру…
Лиза просто задохнулась от этих слов.
- Ты с ума сошел! Ты будешь жить! Ты нам нужен, слышишь? Если меня простить не можешь, то о дочери подумай!
- Лизочка, девочка моя, - он легко улыбнулся, отчего его морщины в свете ламп реанимационной палаты стали глубже, делая его совсем стариком, - я тебя давно простил. Я все документы на развод тебе приготовил…
Он опять прикрыл глаза, передыхая. У Лизы потекли слёзы, но она сидела на краю кровати, держала в руках его прохладную, с синюшными ногтями кисть, и молчала. Он продолжил, не открывая глаз.
- Но Зина мне сказала, что ты выгнала своего засранца, – Лиза кусала губы, слезы катились все сильнее и сильнее. – Ты сама решай теперь, нужен ли этот развод. А если я умру, тебе назначат за меня пенсию.
- Коля-а-а, - простонала Лиза, опускаясь на колени возле кровати - сил стоять у неё уже не было. Она рыдала, уткнувшись в его сухую, холодную ладонь. – Коля, о чем ты говоришь? Я же бросила тебя, как ты можешь меня простить? Я бы, наверное, не смогла...
После короткой паузы услышала слабый голос мужа и почувствовала, как его другая рука легла ей на голову, поглаживая.
- Ты была не самой лучшей женой, наверное. Но я был счастлив с тобой каждое мгновенье. Ты и Лиля – самое лучшее, что у меня было в этой жизни. И за одно это я готов был тебя простить. Но и засранцу твоему я отомстил, - в Колином голосе, остававшемся таким же слабым, мелькнула довольная интонация. - Все его сыновья – мои дети. Он даже не понял, что сделал меня богатым отцом. И это тоже подарок, Лиза. Хоть ты и дурочка, но я тебя любил и люблю.
Коля убрал руку с её головы, и Лиза подняла на него взгляд. Он лежал с закрытыми глазами и улыбался.
- Знаешь, если я всё-таки умру, я умру счастливым...
Он помолчал. Потом добавил, всё так же не открывая глаз.
- Всё, иди уже. А скажи... Лиля с тобой?
- Да, - шмыгнула носом Лиза.
- Если сможешь уговорить врача, пусть её ко мне пустят.
Лиза, оборачиваясь на каждом шаге, пошла к дверному проёму. Коля не менял ни позы, ни выражения лица, и она, выйдя из палаты, почти побежала к ординаторской.
- Доктор! - она ворвалась в кабинет, и врач от неожиданности вскочил со стула.
- Что?!
- Пустите к нему дочь, пожалуйста! Он очень просит! Пожалуйста!
Доктор облегченно выдохнул, когда понял, что ничего страшного не происходит, но всё-таки недовольно скривился.
- Это реанимация, понимаете? Это не проходной двор!
- Пожалуйста! Она – самое дорогое, что у него есть! Дайте им увидеться! Может, завтра к нему не пустят!