Все эти соображения приходили к ней фрагментами, урывками между приступами громких материнских упрёков и бурными рыданиями. Она была растеряна и не знала, как быть, что делать дальше… Николай тогда ушел, предупредив, что подробности готов будет обсудить позже. Похоже, он сам был немного не в себе, потому что продолжал так же счастливо улыбаться и не замечал неадекватности Инны.
Когда наконец мать притихла, Лиза смогла разложить свое кресло и улечься спать, но сон не шёл. В голове кружились мысли о том, что будет, как дальше всё сложится, какие теперь отношения будут между ней и Николаем, как будет вести себя мать, когда состоится свадьба. Эта суетливая круговерть медленно перешла в такой же неспокойный сон, в котором она снова и снова обдумывала одни и те же мысли, не приходя ни к каким выводам.
На утро мать ушла на работу, Лиза, у которой после выпускного было несколько недель перед поступлением в техникум, наконец, смогла спокойно подумать о том новом, что теперь появилось в её жизни. Это были восторг и волнение. Она ходила из угла в угол, думала, что она теперь невеста, что скоро выйдет замуж, и никак не могла себе представить как это – выйти замуж? Как она будет звать его? На ты? Какое у неё будет платье? Будет ли она жить до свадьбы у Николая? Будут ли у неё с ним отношения? Ну, те самые? А как это вообще будет?
Она по-новому оценивала теперь и его внешность, и его обходительность, и вежливость. Всё внутри звенело и хохотало. Лиза понимала, что он ей нравится, и его возраст скорее положительное качество – он абсолютно взрослый, состоявшийся человек и, как говорила Зина, хочет семью, детей. Дети… Ей придется рожать… Лиза пробовала на вкус: жена, беременность, младенец, и засмеялась. Как же это непривычно и не про неё!
Позже состоялись несколько разговоров матери и Николая. И если сначала Инна пыталась вежливо убедить жениха, что его кандидатура не подходит её дочери, то потом всё более настойчиво и всё менее вежливо пыталась донести, что для молоденькой девочки такой, как он, слишком стар. Николай же, не обращая внимания на возражения матери, пытался обсуждать когда и как организовывать свадьбу. Инна, чувствуя, что теряет влияние на ситуацию, всё сильнее выходила из себя, и однажды категорически заявила, что не будет вкладывать деньги в эту свадьбу.
- И чем же я неподходящая кандидатура? – спросил мужчина вежливо.
- Она ещё девочка, почти ребенок! И я категорически против того, чтобы моя дочь вышла замуж за старика.
Николай, сдерживая насмешливую улыбку, проговорил:
- Инна, если я старик, то вы, младше меня меньше, чем на десять лет, тоже весьма немолоды. Верно? А я бы хотел радоваться юности, бушующей рядом со мной. Чем меня порадовать могли бы вы?
Инна, считавшая, что она выглядит не на много старше собственной дочери, едва не захлебнулась возмущением.
- Вы меня назвали старухой?!
- Нет, дорогая теща, - насмешка всё же пробилась наружу, - это вы меня назвали стариком. Но ответьте, что вы могли бы мне предложить?
- Зрелость. Жизненный опыт, - всё ещё борясь с негодованием и стараясь сдерживаться и вести себя достойно, и не ударить в грязь лицом, ответила Инна.
- Старый конь борозды не испортит, но и не вспашет, - саркастически проговорил Николай и встал. – Я подожду, когда вы захотите обсудить нашу ситуацию по-деловому. Позвоните мне.
И выходя, попросил Лизу:
- Проводи меня до двери, пожалуйста.
Она кивнула и пошла следом. Когда мужчина уже готов был выйти, повернулся, легонько привлёк её к себе за талию и поцеловал. Лизу всю обдало жаром, а дыхание стало быстрым и шумным, как после бега. Он улыбнулся ободряюще и подмигнул.
- Всего доброго, покойной ночи, моя Лизочка!
И ушёл.
Инна, стоявшая на пороге комнаты, увидела все это и просто озверела – лицо и руки стали дергаться в каком-то бешеном ритме, а когда жених уже не мог слышать, накинулась на Лизу. Она остервенело била её по плечам и рукам, зло плакала и шипела что-то о погубленной молодости, о растоптанных надеждах и пропащей жизни. Дочь сжалась, прикрыв руками голову, но удары хоть и были переполнены злобой, но не силой, и больно было лишь от обиды.
Какая её вина, что мужик не захотел связывать себя со стареющей, почти сорокалетней женщиной? Виновата, что моложе, что она вообще на свет родилась? Виновата, что согласилась? Так чем с такой матерью жить, на улице и то покажется уютнее.
Но при всех обидах, было немного жалко эту разочарованну, такую некрасивую в скореченной мать. Может, для неё этот мужчина виделся как последний шанс выйти замуж. Ведь через два года ей сорок, а это почти уже старость. Да, жалко её, хоть и обидно немножко. Лиза шмыгнула носом. И жалея мать, не стала рассказывать об этом Николаю.