Пока шла к домику, приглядывалась к окружающему пейзажу, выискивая хоть маленькие изменения, и всё думала, сожалеет ли она, что теперь живет в другом месте? И только на пороге Вовкиного дома поняла, что нет, не жалеет. Здесь она была несчастна, потеряна, а теперь у неё есть намного больше, и измеряется оно не квадратными метрами жилплощади и не толщиной кошелька. Её спокойствие, состояние равновесия и чудесная дочь – просто подарок судьбы (за что только?), сыновья, люди вокруг, которые ей помогают.
- Ну привет, Лизка! – прогудел знакомый низкий голос, и навстречу протянулась здоровенная ручища. Вовка улыбался, показывая крупные желтоватые от табака зубы. – Да ты прямо красотка стала! И не скажешь, что многодетка!
Лиза бросила на себя взгляд: веса лишнего у неё не было и раньше, а сейчас приоделась немного. Вот, сапожки себе купила зимние, такие замечательные, теплые и мягкие, впервые за столько лет кожаные, дорогие. Брюки тоже новые – хоть и теплые, но узкие и черные, поэтому и стройнят, куртка новая, тоже такая теплая! Оказывается, что зимы в холодном домике сделали её большой любительницей тепла и уюта.
- Привет, Володя! – приветствие получилось душевным и искренним. Ей действительно было радостно видеть и его, и его жену, которая выглянув с кухни, улыбнулась и махнула перепачканной в муке рукой. – Пойдем?
В домик Лиза заходила со сжавшимся сердцем. Время было рабочее, и на стук никто не отозвался. Вовка за спиной что-то пробурчал про нелепость стука в двери собственного дома. Да, электрическим звонком Лиза с Сашей так и не обзавелись, а сейчас он и вовсе был ни к чему.
В нос ударил знакомый запах – спертый и сырой, только было в нем что-то тревожное. Лиза нахмурилась, пытаясь понять, что именно было не так, а глаза уже улавливали чужие следы на её кухне. Нет, всё было на удивление аккуратно убрано, посуда вымыта, даже новое кухонное полотенце лежало на столе, сложенное как по линеечке. Но именно это и настораживало – не было у неё такой чистоты никогда. Да и на Сашу это было непохоже. Махнув рукой на удивительную чистоту, Лиза не разуваясь шагнула из кухни в комнату и наконец поняла, что её тревожило.
В середине комнаты стоял включенный ИК-обогреватель. Здесь тоже всё было чисто и аккуратно, но никого не было, и для кого работал обогрев, было не понятно. Вовка, через её плечо заглянувший в спальню, ругнулся.
- Боятся, что ли, что дом выстынет?
Лиза уставилась на соседа, который с его габаритами едва не доставал до потолка головой и, казалось, занимал половину тесной кухоньки.
- Ты думаешь, Саша мог уйти на работу, оставив прибор включенным?
Вовка хмыкнул.
- Не сомневаюсь.
- Но проводка же может не выдержать! – у Лизы перехватило дыхание от мелькнувшей картины горящего домика, и она одним резким движением выдернула шнур из розетки. – Это вообще запредельная безалаберность!
- Ну, дом не его, ему и не жалко, мудаченку твоему, – Вовка отвел глаза, осматриваясь вокруг. – А ничего так, чистенько, не то, что у тебя было.
- Володя! – Лиза от возмущения просто зашипела.
- Да я же правду говорю! – возмутился тот гулким басом, которому в этом доме тоже было тесновато.
Да, Саша всегда посмеивался над её неряшливостью, которую она называла неорганизованностью, но и сам он был не такой уж аккуратист. По крайней мере, никогда не наводил вот такого порядка, как сейчас, и не требовал того же от неё. А здесь… Казалось, комнату, как и кухню, приготовили для показа какой-нибудь высокой комиссии, настолько все было прибрано и начищено.
Это наводило на вполне определенные мысли. Лиза, закусив губу, сделала шаг к шкафу и дернула на себя дверцы. Старая развалина заскрипела петлями и с трудом поддалась. Из шкафа пахнуло женскими духами. Только теперь Лиза поняла, что в воздухе кроме запаха тепла, который её так встревожил, был и этот незнакомый, явно женский парфюмерный запах. Внутри – аккуратные стопки вещей и белья на полках, развешанная на плечиках одежда, часть из которой была женской…
Мой долг – жениться на тебе, чтобы наши сыновья не росли сиротами при живом отце…
Ну, мудак, ну, скотина! Жениться он хотел! Чтобы дети сиротами не росли! Лиза сморщилась, сглатывая комок в горле. Он бы женился, а здесь миловался бы со своими любовницами! Ах, ты же гадина, а ещё смотрел так жалостливо! Она закрыла глаза и вдохнула. Медленно, плавно выдохнула, заставила разжаться кулаки, прочистила горло и опять бросила взгляд на Вовку. Он сморщился в ответ, но только пожал плечами: «Я же тебе говорил…».