В следующий раз она проснулась и сразу увидела, что за окном уже темно. Долго моргала, пытаясь сообразить, хоть примерно, который час, где она и что происходит вокруг. Мысли ворочались медленно, но Лиза смогла вспомнить, что день ещё по-зимнему короток, ведь февраль не закончился, а значит, сейчас может быть и пять, и десять вечера. Где её мобильный телефон? Она повернула голову осмотреться – тумбочка, и снизу не видно, что на ней, с другой стороны тоже тумбочка, а на соседней кровати сидел… Олег.
- Ты?! – хрипло прокаркала Лиза и стала откашливаться.
Олег смотрел на неё своим тяжелым взглядом из-под бровей. Смотрел и молчал.
- Что ты здесь делаешь?
- Вещи твои привез, с докторами говорил.
- Зачем?
Лиза была в недоумении.
- Заткнись, а? – попросил вроде и доброжелательно, но так, что Лиза задохнулась от возмущения, вот только сил что-то выдавить столь же едкое, не было. А Олег продолжил.
- Тебе сделали полостную операцию. У тебя была непроходимость и вторичный аппендицит, поэтому пришлось вскрывать живот. С врачами я рассчитался.
Лиза уже набрала воздуха, чтобы выразить своё слабое возмущение вмешательством в её жизнь, но мужчина снова придавил её взглядом.
- Помолчи! – и увидев, что она сдулась и только смотрит на него таким же тяжелым взглядом, продолжил: - Тебе нужен уход, но сидеть тут с тобой некому.
Он был, видимо, здорово недоволен таким положением дел, потому что тяжелый взгляд дополнился ещё и раздувающимися ноздрями.
- А Зина? – проскрипела Лиза тихонько.
- А Зина нянчит твоего младшего! И приехать сюда никак не может! – эти слова он почти прорычал, но потом перевел дух и сказал уже спокойнее: - Поэтому, пока не выгонят, я здесь с тобой побуду, а утром приедет скорее всего Лиля. Это уже как они там с Зиной решат между собой. Так что не вякай, а если будут просьбы – говори.
У Лизы была просьба. Но после этого «не вякай», да и просто малознакомого мужчину она о таком попросить не могла. Попросить его она не смогла бы даже о стакане воды.
- С… спасибо.
И отвернулась. Там, на кровати под окном, лежал кто-то, кого она сразу не заметила, когда только открыла глаза. Дальше, под вторым окном, стояла кровать, на которой кто-то сидел, завернувшись в белый полупрозрачный халат. Наверное, тоже посетитель.
Глаза как-то сами наполнялись слезами беспомощности. Очень хотелось в туалет, но она не будет ни о чем просить, подождет, когда Олег уйдет и потом позовет медсестру. Потом. Если вытерпит. Она снова повернула к нему голову.
- Который час?
- Девятый, - ответил Олег, коротко взглянув на часы. – Пить хочешь?
От слова «пить» ещё больше захотелось непить, но не говорить же об этом?
- Нет, спасибо.
Она снова отвернулась, не зная как себя вести. Мысли слабым вихрем закрутились вокруг слов «полостная операция». Получается, ей сделали не лапароскопию? Здорово! Она бы даже заругалась вслух, но сил совсем не было и глаза устало закрылись, от чего слезы скатились на щеку. Они противно щипали кожу, но вытаскивать руку из-под одеяла, чтобы смахнуть их, не хотелось. Сколько же ей ещё придется здесь проваляться? Скорее бы уже завтра, Лиля бы пришла или Зина! Поговорить с ними, пожаловаться!..
Стало так себя жалко, так жалко, что не смогла сдержать слез, и те полились уже рекой.
- Эй, ты чего?
Олег тронул её за плечо. Лиза слабо дернула плечом в попытке сбросить его руку, но не повернулась. А слезы полились ещё отчаяннее, от рыдания её встряхнуло, и резкая боль в животе заставила её захлебнулась всхлипом. Олег, обошедший кровать, присел перед ней и заглянул в лицо. Аккуратно отвел её спутанные волосы от лица, смотря всё так же хмуро. Тихо сказал:
- Не реви, всё уже позади. С детьми всё в порядке, с ними Зина и Лиля. Пока ты была реанимации, я успел отвезти её домой.
У Лизы губы дрожали и кривились, из глаз текли слезы, но всхлипывать она боялась. Ей было плохо видно Олега, но голос его стал мягче, и от этого стало себя ещё жальче. Она стала отчаянно шмыгать носом.
- Не реви ты! – почти взмолился он. Прошмыгавшись, Лиза просипела:
- Медсестру позови.
Олег молча встал и вышел из платы. Очень быстро забежала девчонка в беленьком халатике, совсем молоденькая, и вопросительно уставилась на Лизу. Та поманила её пальцем, прошептала:
- На ушко, пожалуйста.
Накрашенные ресницы удивленно распахнулись, но медсестра наклонилась в самому лицу Лизы, и она смогла прошептать: