- Хочу ещё, но уже не могу. А ты?
Лиза в сытой полудреме молчала.
- Лизавета?
Едва шевеля губами, сонно ответила:
- Могу, но больше не хочу.
- Лизавета… - Олег провел пальцем по тонкому плечу, дотронулся губами до ключицы. – Лизочек! Оставайся, а? Замуж зову. Останься со мной!
Лиза тяжело вздохнула, открыла слипающиеся глаза.
- Не могу. Не могу, понимаешь?
- Ну почему? – он гладил её бок, впитывая ощущения гладкой теплой кожи на своей ладони.
- Не могу. Дети учатся там, в городе, Лиля боится меня потерять... Да и зачем я тебе нужна с таким обозом?.. Тебе девку молодую надо… чтобы и по хозяйству… и детишек нарожала бы...
- Лизавета!
- Всё, не хочу об этом... Я буду… к тебе приезжать… иногда... Пока другую не найдешь.
И хохотнув нервно, стала едва ощутимо касаться губами его век, где кожа была тонкая, нежная, и моргающие ресницы щекотали её подбородок. А Олег жмурился и шептал:
- Не хочу другую, хочу тебя, постоянно…
Всё воскресенье было каким-то радостно-нервным, когда внутри все скачет от сдерживаемого восторга, а снаружи нужно держать невозмутимое, даже отстраненное лицо, чтобы никто ничего не заметил. Олег то и дело улучал минутку, что бы утащить её в уголок потемнее, чаще всего под лестницу, и там целовал и тискал. Просто как школьник! Лиза посмеивалась, но наслаждалась этим, как летним ветром на краю обрыва, как солеными морскими брызгами, как теплым ласковым солнцем, напитывалась его лаской, его радостью обладания, глубоким и дурманящим ощущением себя желанной женщиной.
В одну из таких вылазок под лестницу их чуть не застукала Лиля, которая зачем-то искала мать. Оба замерли, вжавшись друг в друга и сдерживая дыхание, чтобы не выдать себя даже малейшим шумом. Дочь прошла мимо, не заметив их в тени, и Лизе пришлось срочно выбегать во двор, чтобы заходить в дом громко, привлекая внимание к звуку захлопываемой входной двери.
Вечером, когда они снова стояли на пороге Лизиной квартиры, Олег, как и всегда, помог с сумками и сказал на прощанье:
- Я позвоню попозже.
- Не стоит, - Лиза указала глазами на Лилю. Олег недовольно поджал губы.
Так и повелось. Редкие встречи в выходной, когда в мыслях уже не оставалось ничего, кроме жажды другого, бешеные, неистовые ночи, после которых каждый ещё полнедели отсыпался, редкие телефонные звонки будто по делу, когда он говорил «Хочу тебя постоянно!», а она – что-то подходящее по смыслу, но безобидно звучащее для окружающих.
Её всё устраивало, совесть по поводу Вари больше не мучила, хотя досада где-то в глубине души и осталпась. Но отогнать от себя эти мысли было не сложно, и не думать о подруге, теперь уже, к сожалению, бывшей, тоже было довольно легко. После такого можно ли помириться? Нет, вряд ли.
Но вот надеяться на длительные отношения с Олегом или с любым другим мужчиной она себе не разрешала – вдове с четырьмя детьми не светит выйти замуж. И значит, рано или поздно придется им расстаться. Но пока… Пока это врем не пришло, она будет брать то, что ей дается, даже хватать, и хватать жадно, оставляя все себе до последней капельки, и не будет ни с кем делиться.
Лиза боялась саму себя. И чтобы не поддаваться на уговоры и летом иметь весомый повод оставаться в городе, на время каникул, пока Лиля была более свободна, Лиза даже устроилась кассиром в супермаркет. Вечером, когда покупателей становилось больше, смена была самой многочисленной, и для неё это подходило идеально: несколько часов, небольшой, но приятный заработок, общение с людьми и прекрасная отговорка не ехать в уютный дом в селе. Олег всё звал её и детей к себе, обещая сделать во дворе бассейн, и только необходимость работать могла удержать их на месте. Заработок – это важно!
Зина, не зная подробностей об отношениях Лизы и Олега, частенько заводила разговор о том, какой он хороший парень. Лиза соглашалась, стараясь не смотреть в это время тетке в глаза.
- Лиза, у вас что-то есть с Олегом?
- Почему ты так думаешь? – спрашивала Лиза, стараясь как можно тщательнее отмыть кружку или отдраить плиту от почти невидимого пятнышка.
- Ну, мне так кажется. Я думаю, что ты не просто так гостишь у него.
Лиза только криво улыбалась и саркастически спрашивала:
- Зачем тогда спрашиваешь, если и так знаешь? – и терла сильнее.
- Ну, Лизочка! Я же не знаю, мне только кажется, а я хочу точно знать!
- Зин, мы иногда видимся у него дома. Но и всё.
- Ох, темнишь ты что-то, Лизочка…
- Теть Зин, не начинай!
До глубокой осени жизнь тянулась, бежала и кувыркалась на знакомых кочках – днях рождениях и болезнях детей, конфликтах на работе и в семье, прорвавшей трубе и запоздалом из-за теплой осени подключении отопления, редких звонках Саши с чужих телефонов с напоминанием о том, что его предложение в силе, двоек и родительских собраний в школе...