– Так ты растолстеешь, – говорила Кэрлис.
– Зато ты нет, – отвечал он, видя, что с аппетитом у нее неважно. Ему казалось, что за последние полгода она похудела, хотя это ей даже шло.
Джейд нашла на ночном столике у Джорджа книгу под названием «Как сделать первый миллион». Ей вспомнилось, что несколько лет назад она была бестселлером. Она открыла ее, и на первой странице обнаружила посвящение: «Л. Ц. – Лэнсинг».
– А я и не знала, что ты знаком с Лэнсингом Кунзом, – сказала Джейд, гадая, где бы это Джордж мог с ним встретиться. Ведь он никогда не обнаруживал ни малейшего интереса к акциям, бирже и тому подобным предметам. А свой расточительный образ жизни он объяснял тем, что хочет оставить этот мир в том же виде, в каком пришел в него: нагим и без копейки денег.
– А я вовсе и не знаком, – небрежно отозвался Джордж. Он был замечательным лжецом, потому что ложь его всегда содержала в себе крупицу правды. – То есть не знаком по-настоящему.
– Так отчего же он дарит тебе книгу с такой надписью? Л. и Ц. – это что? Люблю, целую?
Джордж пожал плечами.
– Это всего лишь шутка, – он взял у нее из рук книгу и поставил на полку. – Так что у нас там сегодня на ужин?
Джейд больше не возвращалась к этому эпизоду, но и не забыла его. Джордж так и не поблагодарил ее за орхидеи, хотя она знала, что их доставили. Она вспомнила собственную шутку, брошенную вскользь в «Маддердейке», и, увидев книгу с таинственным посвящением, Джейд подумала: может, у него роман? Она стала незаметно следить за ним, хотя понятия не имела, что делать, если ее подозрения оправдаются. Она наблюдая выжидала и чувствовала, что это состояние постепенно отдаляет ее от него.
– Ты здорова? – спросил Кирк к концу первой недели их отдыха на Антибах. – Может быть, простудилась?
– Да нет, все в порядке, – ответила Кэрлис, неестественно улыбаясь. Они спускались к камням, где обычно по утрам плавали и загорали.
– Но ты сама не своя, – настаивал он, жалея, что солнечные очки скрывают ее глаза. Разговор о столь нематериальных предметах, как чувства, был столь необычен для Кирка, что Кэрлис тотчас насторожилась.
– Ты почти ничего не ешь, – продолжал он. – На днях ты пропустила поездку в Ниццу за покупками, а вчера в казино мне показалось, что тебе не терпится уйти. – При этом Кирк подумал, что ее что-то угнетает. Она даже в постели стала другой. Это уже была не та женщина, к которой он привык.
– Эта пара – потрясающе скучные люди, – заговорила Кэрлис, пытаясь как-то объяснить свое поведение. Кирк явно что-то почувствовал. Она была уверена, что ничем себя не выдала, но надо быть предельно внимательной. – Девица думает только о деньгах, а он старый мерзкий тип. Вот от них мне действительно не терпелось отделаться. – Они ездили в Канн с друзьями хозяйки виллы, удалившимся от дел английским магнатом и его двадцатилетней любовницей. Он был надутым фанатиком, а она, сверкая рубинами и бриллиантами, подхватывала каждое его слово и чуть ли не кормила с ложечки. У Кэрлис они вызывали отвращение.
– Да, – вынужден был признать Кирк, – довольно противная пара.
– Довольно противная? – засмеялась Кэрлис, беря его за руку. – Да это воплощение мерзости.
Рука об руку они продолжали путь к берегу, строя планы на день; Кэрлис была уверена, что превосходно справилась со страхом, который вдруг окатил ее ледяной волной.
И все же Кирк не мог избавиться от ощущения, что с Кэрлис что-то происходит. Она отказывалась от участия в экскурсиях, предпочитая читать бестселлеры, целую кучу которых привезла с собой из Америки. Она каждый день звонила на работу, казалось, что она ищет повода прервать отпуск и поскорее вернуться домой. Впрочем, сама она это отрицала.
– С чего бы это мне бежать из рая? – Кэрлис кивнула в сторону роскошно обставленной террасы, откуда открывался потрясающий вид на кипарисы и море. – Да меня на аркане отсюда не вытащишь.
И все-таки его это не убедило.
– Кэрлис, тебя что-нибудь тревожит? – спросил Кирк.
– Да нет, – ответила она. Озабоченность Кирка ей не нравилась. Неужели он что-нибудь подозревает? По его виду разве скажешь? – такой же непроницаемый, такой же уверенный, как обычно. – Видишь ли, – и это была чистая правда, – с Томом становится все труднее и труднее работать. Он делает вид, что симпатизирует тебе, но я точно знаю, что он под меня подкапывается. Впрочем, ерунда, обычные интриги.
– Ну, если дело не во мне, – начал Кирк, – если это не я тебя чем-нибудь огорчил…
Кэрлис посмотрела на него, и слезы брызнули у нее из глаз.
– Ты? Ты огорчил меня? – Она крепко его обняла. – Да нет же, разумеется, нет!
Он прижал ее к себе, и с этого момента Кэрлис стала такой Кэрлис, которую он всегда знал. Служебные интриги – это ему было понятно.
Глава IX
Едва Кэрлис вошла к себе в кабинет в понедельник утром, как на столе ее зазвонил телефон.
– Есть люди, которые сходят с ума, оказавшись в августе без своих психиатров. А я сошел с ума без тебя, – это был Джордж, и голос его звучал нежно и настойчиво. – Когда увидимся? Прямо сейчас? Немедленно? Или еще быстрее?
Немедленно? Он хотел видеть ее немедленно! Это она хотела видеть его немедленно. Это она так скучала по нему все это время, что места себе не находила. Все, что ей было нужно, все, о чем она думала, – это упасть в его объятия, ощутить вкус его губ, почувствовать прикосновение его рук.
– Не могу, – грустно сказала она. Она вспомнила, как однажды ушла с работы, чтобы встретиться с Кирком, когда они еще не были женаты и не встречались как любовники. Тогда она пошла, потому что ей нечего было терять. Сейчас она была уже другой Кэрлис – ей было что скрывать, а потерять она могла все.
– Не можешь? – В голосе его слышалось отчаяние.
– Сейчас нет, – и она стала перечислять свои дела в первый день после отпуска: надо встретиться с Джошуа, потом с Лэнсингом. Затем встреча с оператором кабельного телевидения, а сразу после нее – летучка. Обедает она с Адой, затем совещание по поводу проекта, связанного с «Янки Эйр», далее – первое свидание с новым клиентом. И наконец, они с Кирком идут на коктейль с продавцами компьютеров. Все это, не говоря уже о двух кипах бумаг, писем, пакетов, которые накопились в ее отсутствие и на каждом из которых было написано или «важно», или «немедленно», или «срочно», нужно сделать сегодня.
– Сегодня я должен увидеть тебя! – решительно заявил Джордж. – А если нет, я заявлюсь к тебе на работу и просто уведу тебя.
Он повесил трубку, польстив ей своим нетерпением и испугав угрозой.
Неужели он и впрямь заявится сюда? Что она скажет людям? Как объяснит, кто он такой? Сердце ее бешено колотилось. Она мигом лишилась способности здраво рассуждать – звук его голоса так же волновал ее, как и его прикосновение. Она вдруг почувствовала, как в ней неудержимо растет желание. Как бы он ни хотел ее, она хотела его больше. В этот момент снова зазвонил телефон.
– Серджио, – сказала секретарша, и Кэрлис со вздохом откликнулась.
– Цинцинатти! – гневно выдохнул он прямо в трубку. – Что там за кретины работают у вас в пресс-отделе? Они включили меня в программу местного телевидения! Местного!
Похоже, сам этот факт лишил Серджио дара речи. До Кэрлис доносились из трубки невнятные звуки, словно кто-то всасывал воздух, Серджио звонил из дому и разговаривал, лежа на надувном плоте в своем бассейне. Пока он исходил яростью, Кэрлис подумала, что никогда не плавала с Джорджем. Интересно, как-то у него получается. Она задавалась тем же вопросом, когда купалась с мужем в Средиземном море. Моральная неверность заставляла ее чувствовать свою вину даже острее, чем неверность физическая, но поделать она ничего не могла.