– А почему ты спрашиваешь?
Он недовольно передернул плечами. Продолжать этот разговор не было желания. Да и зачем он вообще затеял его? Он улыбнулся и перевел все в шутку:
– Да так, просто ежегодная проверка.
Когда они закончили с ужином, напряжение спало, и они живо заговорили о делах. Кирк был настолько рад, чувствуя себя свободно, что даже не заметил, что и она испытала облегчение.
Они подошли к самому краешку пропасти, но в последний момент отступили.
Возвращаясь из Парижа в Нью-Йорк, Джейд вспомнила свой отъезд. Джордж тогда так страстно обнял ее, а потом каждый день звонил. Все это время она надеялась, что он встретит ее в аэропорте. Ожидая, пока выгрузят вещи, она оглядывалась вокруг в надежде, что он появится. Но он не пришел, и дома его тоже не было. Выходит, она права? Выходит, он лгал ей? Значит, у него есть другая женщина?
Она позвонила Джорджу на работу, но его там не оказалось. Неужели он ее бросил? Она назвала себя дурой и принялась распаковывать чемоданы, выкладывая рубашки, купленные для него в Париже, на кровать. Вскоре она услышала, как в двери поворачивается ключ.
– Я скучал по тебе, – сказал Джордж, горячо обнимая ее. – Ты даже не представляешь, как сильно я скучал по тебе.
– А я по тебе. – И это было правдой. – Я думала о тебе все время. – Как бы занята она ни была – а демонстрации мод шли каждый день, с утра до вечера, а затем – коктейли, ужины, дискотеки, – Джейд неотступно думала о Джордже. Интересно, как бы ему показалась вот эта галантерея или этот ресторан. Ей так хотелось, чтобы он был с ней, разделяя ее волнения, радости, перекидывался легкими шутками, наблюдал вспышки страстей, борьбу самолюбий, радовался успехам или огорчался неудачам. Если бы он мог полюбоваться вместе с ней новыми фасонами, разделить восторг, который охватывает при виде гармонии и совершенства, и люди начинают понимать, зачем это все нужно! – Мне хотелось, чтобы ты когда-нибудь поехал со мной.
– Может, в следующий раз, – прошептал он, прижимаясь губами к ее рту. В этот момент, как, впрочем, и всегда, при виде Джейд его охватывало чувство полной близости. Джейд была единственной в своем роде. – Мы ведь никогда не бывали в Европе вместе.
– Я привезла тебе Европу. Посмотри-ка на кровать.
– На кровати мне нужна только ты, – с комически преувеличенной плотоядностью сказал он, увлекая Джейд в спальню. Даже под свитером ему было видно, что грудь у нее стала полнее. Он испытал необыкновенный прилив желания, а Джейд, растворяясь в его объятиях, подумала, как необыкновенно хороши бывают встречи после разлуки.
Звонок Кирка в гимнастический зал напугал Кэрлис. Его расспросы в «Каролине» напугали ее еще больше. Кирк никогда не позволял себе раздражаться, и она боялась, если однажды он разозлится всерьез. Кэрлис всегда чувствовала, что в глубине души у него дремлет вулкан страстей – это и привлекало ее, и пугало. Она помнила, как однажды он расколотил всю посуду. С тех пор ничего подобного не было, и она надеялась, никогда не будет.
В октябре, когда наступили неожиданно ранние холода, Кэрлис, дождавшись, как обычно, пока все служащие уйдут, под вечер пришла к Джорджу.
– Подари мне выходные – больше я ни о чем не прошу, – сказал Джордж после первых страстных объятий. – Однажды ты сделала это. Почему же нельзя еще раз?
– Не могу, – ответила она. Его настойчивость, когда-то так льстившая ей, теперь пугала своей одержимостью. – Боюсь, Кирк что-то заподозрил. Он разозлился, узнав, что мне нужно ехать по делам в Цинциннати. Второй раз это не пройдет.
– Так что же мне прикажешь делать? – жестко спросил Джордж. Впрочем, он по-прежнему прижимал Кэрлис к себе и чувствовал, как у него снова появляется желание. – Ждать, пока ты бросишь мне кусочек своего времени?
Они лежали в постели, тела их были тесно переплетены, и ей совсем не хотелось продолжать этот разговор – она встала и подошла к стенному шкафу. В комнате было холодно, и она решила накинуть халат.
– Но тут же ничего нет, – удивленно воскликнула Кэрлис. И вдруг все поняла.
– Ты не живешь здесь, – повернувшись к Джорджу, сказала Кэрлис. – Ты живешь в другом месте. С кем-то другим. С Джейд.
Он кивнул.
– Как же ты мог? – Она почувствовала себя обманутой, преданной. – Как же ты мог?
– Как же ты мог – что? – Голос его звучал мягко и укоризненно. – Ты замужем, Кэрлис. Чего же ты ждешь от меня? Ты что же, полагаешь, что можешь держать меня для собственного удовольствия?
– Но я не знала… Ты никогда не говорил…
– А я не обязан перед тобой отчитываться, – он встал с кровати и подошел к ней. Голос его звучал по-прежнему ровно, но сердце у нее разрывалось от боли. Она резко отстранилась от него и присела на край кровати, чувствуя, как ее всю трясет. Она не знала, что сказать. Да и что она могла сказать?
Она молча начала одеваться.
– У меня голова кругом идет, – произнесла она, наконец. У нее было такое чувство, будто она прозревает после долгой слепоты. Теперь она смотрела правде в лицо: жена обманывает мужа, любовник обманывает возлюбленную. Она почувствовала себя той женщиной, которой никогда не хотела бы быть. Хорошо бы избавиться от нее, вычеркнуть из жизни.
– Я не хочу тебя больше видеть. Этого мне не перенести.
Он взял ее за руку, а когда она отдернула ее, снова притянул к себе.
– Я не буду делать ничего, чтобы тебе не понравилось, – пообещал Джордж. Это она уже слышала, и она этому верила. Но теперь ясно, что все это время он делал как раз то, что ей не нравилось. Она увидела в стенном зеркале свое отражение и не узнала себя – незнакомка в незнакомой комнате с мужчиной, который ей едва знаком. Кто же она такая, спрашивала себя Кэрлис, и что она здесь делает? – Кэрлис, ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь?
– Вполне, – сказала она, убирая руку. – Вполне.
Она боялась, что он будет уговаривать ее остаться, но Джордж молчал. Испытывая жгучий стыд, Кэрлис подошла к двери и вышла, не оглядываясь. Боль, унижение, облегчение – она испытывала все эти чувства сразу, думая, что теперь все кончено и возврата к прежнему нет.
Глава XII
Едва войдя в приемную доктора Лионеля, Джейд занервничала. Ее ощущение, что с ней что-то неладно в последнее время, усилилось. Кровотечение не останавливалось. Волосы по-прежнему были сальными, и ничего с этим не удавалось сделать. Кожа стала темнее и, казалось, даже жестче. Стало трудно ходить – не прибавив ни грамма в весе, она ощущала тяжесть в коленях, ноги были ватными и отказывались слушаться. Ей припомнились объявления Общества по борьбе с раком, которые обычно появляются на последних полосах журналов, и она обнаружила у себя несколько угрожающих признаков. Тревога о здоровье отодвинула в сторону мысли о Джордже. Она пошла к доктору Лионелю в тайной надежде, что тот обзовет ее мнительной и пропишет какие-нибудь витамины. Но надежды ее не оправдались. Доктор внимательнейшим образом ее осмотрел, а потом направил к гинекологу.
– Я хочу, чтобы вы прошли полное гинекологическое обследование, – сказал он. – И не тяните с этим. – Он тут же набрал номер телефона гинеколога и попросил его сразу принять Джейд.
– Что-нибудь неладно? – спросила Джейд, уходя.
– Надо обследоваться, – ответил он в обычной манере врачей, которая всегда так выводит из себя нормальных людей: мол, ни о чем не волнуйтесь, мы о вас позаботимся.
Теперь, когда ее роману пришел конец, Кэрлис испытывала неимоверное облегчение – все позади и Кирк ни о чем не узнал. Прошли тревога и чувство вины, которые неотступно преследовали ее. Как хорошо было вернуться к нормальной жизни – когда-то она казалась немного скучной, а теперь снова приобрела свою прелесть.
Но она недооценила Джорджа. Она забыла, каким упрямым он может быть. Она забыла, что ее «нет» ничего для него не значит. Он начал ежедневно звонить ей на работу. Джордж был не столь наивен, чтобы просить ее о свидании. Он просто повторял, как скучает по ней.
– Я все время только о тебе и думаю, – говорил он. – Сегодня я проходил мимо «Лютеции». Помнишь, мы там с тобой обедали? За счет Ады.