— Да! И, кстати, приемника так и нет. Артефакт, что определяет родство, молчит! Она все мечтала, что я рожу ему наследника, и мы станем еще выше по положению! И я весьма рада, что кто-то его убил! Он вечно смотрел на меня голодным взглядом, — она скривилась.
— А что, так и не выяснили — кто? — заинтересовалась я. Кстати, тело вампиры не оставляют после смерти, рассыпаются в прах. Хотя мне хотелось бы посмотреть, что у них внутри…
— Нет, убийца не оставил ни запаха, ни ауры — ничего! Просто кучка пепла, и все!
— Хитро, и главное — зачем? Наследника нет, власть вы теперь поделить не можете, у вас полный раздрай! — пожала я плечами.
— Ой, мне все равно, но маман — да, она явно что-то планирует! Так, мы отвлеклись! Чего звала?
— У меня не осталось женихов, пора как-то остепениться!
— Так ты о законе, что надо выйти замуж до ста лет? — понимающе хмыкнула она.
— Эльфийкам — да, но у вас этого нет!
— Ой, ну ладно, что хоть такого, ну не выйдешь замуж…
— Меня изгонят в проклятые земли! — разозлилась я, и от меня сразу полетели зеленые искры.
— И там можно жить! Вот, тоже… — Карина вела себя странно.
— Так поможешь или нет? — посмотрела на нее. Все же вампирши красивые, ни одной страшной не видела. Сидит такая, хрупкая красотка с бледной кожей, ярко — красными губками батиком. Голубые глазищи в обрамлении пушистых ресниц и каштановая копна волос, волосинки — одна к другой, упругими прядями обрамляют кукольное личико. Красиво выпирающий из декольте бюст, широкие бедра с тонкой талией. И я — тощее недоразумение, с минимумом груди, плоскими бедрами… и белыми жидкими волосиками. А, ну и тонкий нос, уши, торчащие из волос острыми пиками, бледные реснички и неопределенного грязного цвета глаза. Губы словно две полоски лезвий… Красавица! До сих пор не понимаю, как у таких родителей, истинных эльфов, родилась я! Сестры уже все замужем, все — красотки, до одной!
— Чем? Женихами поделиться? Так хоть всех забирай! — она задумчиво накручивала на свой крошечный пальчик прядь волос.
— Есть с королевской кровью хоть один? — удивилась ее щедрости.
— Нет! Князей-то — раз-два и обчелся, а уж королевской нет вообще. Свободных, то есть, мужского пола, раз-два и обчелся, зато женского — пруд пруди!
— Графья? — начала вспоминать кто ниже ступенью после королей. — Герцоги?
— А короля не хочешь? — рассмеялась Карина.
— Э, нет… у него восемь фавориток, девятнадцать дочерей! И ему уже тысяча лет! Фу! — меня снова передернуло от воспоминаний о первой и последней встрече с венценосным. Похотливый старик, так и не женившийся, но менявший фавориток с завидной скоростью.
— Вот, вот! Но я подумаю, чем тебе помочь, я-то не тороплюсь пока замуж, сроки не поджимают, — подколола она меня. — Давай, обживайся в летнем замке, приду тебя навестить!
— Да не хочу я туда, там ни одного кладбища рядом! И заброшен он маменькой уже сто лет как! Там даже озеро, кажется, высохло…
— Найми слуг! Пусть приводят в порядок, а кладбище я тебе организую! Будет куда моих невинно убитых жертв прятать, от мамани! — она кровожадно оскалилась.
— Убийства людей запрещены, ты чего нарываешься? — удивленно посмотрела на нее, нет, излишней жалостью к людям, проживающим короткий век, я не страдала. Но убивать… мне мертвые милее.
— Открою тебе страшную тайну: за последнюю сотню лет в нашем мире не родилось ни единого вампира, кроме меня. За прошлый век — только мои братья… до этого еще в трех семьях было пополнение, девять вампиров, — сказала она, — за три сотни лет — вампир женского пола один, и это я!
— Я бы не рисковала… То, что ты одна, не дает тебе право убивать! — возмутилась я.
— Но и наказывать меня никто не будет, — она посмотрела на стол, отковырнула длинным ногтем крем с пирожного и положила в рот. — Да не переживай, это случается редко! Раз в неделю, даже реже!
— При князе тебя бы, как минимум, заперли в замке без права покидать его! — недоумевала я.
— Но князя-то нет! — Карина рассмеялась. — Ладно, я пошла, маман опять меня потеряла, — она склонила голову, словно прислушивалась к чему-то, — будут новости, найду тебя сама. Мне больше не пиши!
— Ты опять под домашним арестом? — догадалась я.
— Да, и как будто меня это удержит, — фыркнула она, и, обернувшись, взобралась на потолочные балки и моментально выскользнула в открытое окно.