— Мы вроде всё обсудили, и ты согласился. А теперь снова предлагаешь использовать Линару вслепую? — Во мне тоже боролись «за» и «против». Желание владеть Линарой единолично боролось с желанием вернуться домой. — Не кажется ли тебе, что это неправильно?
— А разве не для этого мы столько лет искали подходящую невинную девицу? — напомнил Мораэль. — Ты предлагаешь навечно застрять на этой планете? Или, может, у тебя есть более удачные идеи, как нам вернуться в Эрхейм? Очевидно ведь, что та, которую ты мне предложил, не поможет. Землянка нас никогда не поймёт.
— Ты не можешь этого знать, — пришлось возразить. — Я вообще не понимаю, почему вы оба так стремитесь туда, где нас приговорили к смерти?
— Может, из-за желания отомстить? — пожал плечами Мор.
— Отомстить кому? Совету из самых могущественных высших ансуров? — Раньше я согласился бы с братьями, но сейчас понимал, что у нас недостаточно сил для борьбы и мести. И я был не готов к тому, что нас наверняка ожидало в родном мире. — Хотите, чтобы вас стёрли в пыль, как только появитесь на границе Эрхейма? Валяйте! По сравнению с тем, что нас троих там ждёт, чем плоха Земля?
— Ничем. Просто это не наш мир. Не наша жизнь. И не наша судьба, — отрезал Мор.
— Не наш мир?! — Я начал злиться. Не столько на братьев, сколько на самого себя за то, что не получалось достучаться до разума этих упёртых идиотов. — Мораэль, мы здесь Правители!
— Вот именно. Вы! Но не я.
Я отшатнулся от брата. Обычно он был тихим, даже робким. И никогда нам с Томаэлем не осмеливался перечить.
За время пребывания на Земле я впервые увидел другого Мораэля. Если бы ни ошейник, решил бы, что в нём сейчас говорила стихия, а не разум ансура.
Может быть, не зря Мора обвинили в убийстве?..
— Так вот в чём всё дело? Глупец! — Я был почти готов ударить брата. Еле сдержался. — Не думаешь же ты, что явишься со свадебным браслетом в Совет, и те, кто нас изгнал, с радостью возложат венец Правителя Эрхейма на твою тупую башку?!
— Именно так он и думает, Кас! И я впервые согласен с Мором! — прервал наш спор Томаэль, о котором мы в угаре ссоры совсем забыли. — Вы оба так и продолжите здесь стоять и собачиться?
— А что же ещё нам делать? — развёл руками Мор.
Мне показалось, он открыто издевался над братом.
— Может, для начала освободите уже кто-нибудь меня?! — Том нетерпеливо дёрнул рукой, прикованной к кровати. — А после объясните, из-за чего этот спор, и мы попробуем обсудить всё спокойно.
Я быстрым взглядом окинул комнату. Судя по распахнутому окну и отсутствию в комнате хоть какой-то одежды Тома, о ключе от наручников можно было забыть…
Мораэль безучастно стоял в стороне. Впрочем, из-за ошейника, блокирующего стихию, ему всё равно не под силу было освободить Томаэля.
Шагнув к брату, упёрся взглядом в наручники и сосредоточился, чтобы освободить стихию.
Том моментально разгадал мои мысли.
— Кас, главное, не сломай ни, кровать, ни руку. Сейчас, когда я почти женат, они мне ещё пригодятся.
Не в его положении было шутить, но он усмехнулся.
— Лучше заткнись! Не мешай, — пригрозил Томаэлю. — Или, клянусь, сломаю тебе кое-что поважнее руки.
Мысленно дав стихии приказ, направил поток воздуха на наручники. Опутал со всех сторон, как верёвкой, и резко рванул в разные стороны.
Послышался треск, и разорванные куски металла и кожаной отделки посыпались на кровать.
Том осторожно пошевелил рукой и медленно опустил её на кровать.
— Чёрт, а эта штука заводит! Надо как-нибудь повторить…
— Том! — прервал я поток его пошлых намёков, желая скорее решить наш главный вопрос и убраться из спальни, пропахшей сексом брата с Линарой. — Повторяю. Я против того, чтобы использовать Лину.
— Ну, а какой у нас выбор? — не понял брат. — Что за идею ты предлагал Мораэлю?
— Лично я вижу только одно решение, Том. Рассказать нашей землянке правду, — предложил то единственное, что мне казалось правильным по отношению к Лине.
— Боюсь, я снова согласен с Мором, — выслушав, заявил Том. — Лина не поверит и откажется помогать. Всё станет только хуже.
— Хуже, чего, черт возьми, Том?! Хуже обвинений в убийстве, изгнания, смерти?
Томаэль вздохнул и прикрыл глаза.
— А сейчас помолчите оба. — Он поднял руку, подавая нам с Мором знак замолчать. — Я должен подумать.
Утекали мгновения. Бежали секунды. Шли минуты.
Томаэль всё молчал.
Мне уже начинало казаться, что он то ли забыл о нас, то ли уснул после бурной и бессонной ночи с Линарой.