— Откуда ты знал?
— А я не знал, — покачал он головой. — Мысль об этом как-то сама пришла мне в голову.
За картиной виднелся небольшой тоннель. Должно быть, он вёл в убежище, где Хир скрывался со своим правителем.
Нам крупно повезло, что члены Совета об этом не знали.
— Странно, что Моринэль Лиорей до сих пор не попытался убрать картину и не обнаружил проход. — Касаэль словно прочитал мои мысли.
— Я предлагаю пройти и посмотреть, что там внутри. — Том махнул рукой в сторону прохода. — Чем быстрее мы узнаем правду, тем быстрее сможем наконец расслабиться и насладиться жизнью…
— И женой, — добавил Кас и положил ладонь на мою задницу.
— Руки прочь, засранец! — беззлобно шлёпнула мужа по руке.
— Лично я поддерживаю брата! — тут же согласился Мор и первый шагнул в тоннель.
Следом за ним в проход прошёл Касаэль. И только Том любезно пропустил меня.
— Мы не знаем, что ждёт внутри. Лучше будет, если я тебя прикрою со спины.
— Тоже мне, шпионы! — Я закатила глаза.
У меня не оставалось иного выхода, лишь сделать так, как говорил мой муж.
Некоторое время мы вчетвером молча передвигались по относительно тёмному тоннелю. Пока не вышли… на огромную зелёную поляну, посреди которой стоял большой одноэтажный дом.
— Мы что, в лесу? — Я не поверила глазам.
Как мы вообще здесь оказались, если только что шли по тайному проходу под Дворцом?
— Да-а уж, на Дворец Правителя Эрхейма не тянет, — с долей разочарования произнёс Касаэль.
— Зато на последнее убежище вполне, — ответил Том.
— Как мы сюда попали? — оглядываясь по сторонам, я не увидела ни гору, ни Дворец. И даже в целом пейзаж был не похожим на тот, что я успела увидеть на планете ансуров.
Не знаю, как долго мы просто стояли и смотрели на дом, не решаясь в него зайти. Из этого состояния нас вывел голос Мораэля.
— Мне кажется, я понял. Это место, созданное отцом по типу Мирхолля.
— Хм, это многое бы объяснило, — задумчиво почесал макушку Касаэль. — И почему за столько лет никто не обнаружил это место. И почему мы здесь.
— Уверены, что это место никто не видел? — решила я развеять наивные эльфийские мечты мужей. — Не хочу напоминать о грустном. Но и придворный учёный, и ваш отец мертвы.
— Ты знаешь это из сна. — Том не остался в долгу.
— Да что мы спорим, народ? — встал между нами Кас. — Давайте уже зайдём и всё узнаем.
Не дожидаясь нас, он первым приблизился к двери, толкнул её плечом и тотчас ввалился внутрь. Мы втроём шагнули следом за ним.
В доме было светло, уютно и очень тихо…
— Хозяева! Есть кто живой? — с порога крикнул Томаэль. — Отец!
Ответом ему была всё та же тишина.
— Здесь пусто. Никого. — Мор сокрушённо покачал головой.
Не сговариваясь, мои мужья разбрелись по дому, обследуя все комнаты. И я решила последовать их примеру.
Зашла в ближайшее помещение и первое, что там увидела, один в один такой же портрет, как в кабинете Дворца.
Арея Тесорей держала на руках маленького Мора.
Ноги сами понесли меня к картине.
Меня не покидало странное ощущение, что две картины похожи и в то же время в них есть отличия. Правда, пока я их не видела.
Стоило только приблизиться, и я потянулась к портрету. Осторожно кончиками пальцев дотронулась до белоснежных волос малыша Мораэля.
— Мор тут такой хорошенький карапуз, — улыбнулась, глядя на ребёнка. Потом, прикрыв рот ладонью, тихонько захихикала. — Хорошо, что мальчиков сейчас здесь нет. Иначе братья до конца жизни называли бы Мора карапузом.
Я очень внимательно рассматривала картину. Изучала буквально каждый миллиметр холста. Скорее всего то, что мы все ищем, находилось по ту сторону. Осталось лишь понять, как открыть.
Что сделал Мораэль? Коснулся руки Ареи?
Я сделала то же самое, но результата не было. Ничего не изменилось.
Вдруг мой взгляд невольно упал на руку женщины, которой она придерживала ребёнка.
В голове словно щёлкнул переключатель.
— Кажется, я поняла! — готова была поручиться, я нашла то, чем этот портрет отличается от предыдущего, висевшего в кабинете Первого Правителя.
На картине, которую я прямо сейчас видела перед собой, у матери моих ансуров на пальце было кольцо… без камня.
Я на автомате потянулась к кулону, розовому камню с золотыми прожилками, который теперь всегда носила на шее.
«Когда наступит время, она поймёт, что делать…» — вспомнились слова учёного.
Я молча стянула подвеску через голову, взглянула на неё в последний раз и поднесла к картине.