Но вот единственной модной тенденцией, которой не поддалась Тереза, было полное неприятие ею столь популярной тогда романтической чувствительности. Манеру по мельчайшему поводу тонуть в слезах быстро усвоила виконтесса Роза де Богарне, прилюдно разразиться рыданиями могла даже деятельная мадам де Сталь. То ли Тереза переняла от отца способность трезво оценивать обстановку и не распускать нюни понапрасну, то ли природная жизнерадостность не позволяла ей тратить душевные силы на оплакивание всякой ерунды, но чувствительность ей была совершенно не свойственна. Она хотела жить и наслаждаться жизнью, а потому не собиралась терять время на всякие ненужные мелочи и немедленно обзавелась двумя любовниками.
Одного из них звали граф Александр де Ламет (1760–1829), он вместе с двумя братьями провел несколько лет в Америке, сражаясь в Войне за независимость колонии от Великобритании, был дружен с президентом Джефферсоном. Вторым был красавец-блондин Феликс Лепелетье де Сен-Фаржо (1767–1837)[5], обоим было суждено играть видную политическую и военную роль в истории Великой французской революции. Оба прекрасно знали, что являются соперниками, но проявлять чувство ревности считалось недостойным для людей, принадлежавших к классу избранных. Они осознавали, что превосходство подтверждается делами и из кожи вон лезли, изыскивая средства, дабы ублажить Терезу. Что же касается до маркиза де Фонтене, тот вовсю развлекался с красотками на стороне. Это вовсе не было чем-то из ряда вон выходящим, супруги следовали правилам сосуществования всех французских пар.
Жизнь à la mode[6]
Тереза завела свой салон, который охотно посещали многие видные деятели того времени. Она хорошо усвоила себе ту истину, что общество жаждет постоянных изменений, живет в лихорадочной погоне за новыми, еще неизведанными удовольствиями, а потому необходимо идти в ногу с новыми веяниями, еще лучше — немного забегать вперед. Все французское стало считаться тяжеловесным и архаичным, регулярные французские парки начали заменять английскими, сколь возможно близкими к природным пейзажам. Тереза часто устраивала для друзей пикники в Фонтене-о-Роз. Там дамы, облаченные в белые муслиновые платья и широкополые соломенные шляпы на «простых волосах» изображали из себя пастушек, лакомясь из корзиночек, украшенных разноцветными лентами, свежеиспеченными булочками, печеньем и мороженым, приготовленными с использованием молока утреннего удоя и свежих яиц. Вечером в Париже надлежало время от времени посещать театр; днем — прогуливаться в центре города в сопровождении либо одного любовника, либо обоих.
Надо сказать, что наряду с обретением свободы любить кого захочешь и славы украшения парижских салонов, Терезе было суждено познать оборотную сторону этих привилегий: она стала столь же желанным объектом нападок скандальной прессы и всяческих пасквилей, ходивших по рукам. Например, ее сыну Теодору до самой смерти так и не удалось отмыть свою репутацию от измышлений (по утверждению его матери, совершенно клеветнических), что отцом его является вовсе не маркиз Девен де Фонтене, а граф Александр де Ламет.
Но очень скоро это привычное времяпрепровождение коренным образом изменилось. Население постепенно охватывала предреволюционная лихорадка, которая уже завладела имущими классами, где процветали идеи Просвещения. Опыт правления просвещенных монархов, таких как императрица всея Руси Екатерина II, Иосиф II Австрийский, Фридрих II Великий, Густав III Шведский, сильно разочаровал передовые умы Европы. Постепенно наиболее здравомыслящим французам становилось ясно, что без существенных изменений в королевстве не обойтись. Тереза с ее тонким чутьем на все новое и многообещающее мигом уловила, что муслиновые платья, пикники на лоне природы и банальное кокетство — вчерашний день! Если хочешь прослыть передовой личностью и не растерять поклонников, необходимо срочно заняться политикой. Даже не блиставший особым умом Жан-Жак де Фонтене понял, что бездумное прожигание жизни — не самый оригинальный способ, чтобы удержаться в среде избранных.
5
Лепелетье де Сен-Фаржо помимо своей политической деятельности прославился также своими любовными похождениями. Кроме Терезы, ему приписывали связь с Жозефиной де Богарне и присвоили прозвище «Алкивиада революции», ибо этот выдающийся древнегреческий политический деятель и полководец вел исключительно распутный образ жизни.