Их с Дзиро втянуло в комнату — Глеб даже не заметил, как Повелитель поднял руку:
— Говорил же: если встретимся снова, я вас убью.
Врезавшись в ширму, Глеб почувствовал боль, но не от удара: его беспощадно растянуло над полом. Разумеется, и Дзиро постигла эта же участь.
Они хором закричали… а в следующий миг из смежной части лазарета, отделённой стеклом, прыгнула пантера. Брызнули осколки, и Баюн, с рыком врезавшись в Повелителя, отбросил того на стеклянный шкаф. Под звон стёкол и крики Глеб и Дзиро упали: Повелителю теперь было не до них.
А когда грохот стих, прозвучал голос Лаэндо:
— Не знаю, что тут творится, но взгляните-ка сюда!
Все глянули на зеркальника: и всполошённые наёмники, и Повелитель, вскочивший с пола… и Кали, которая вдруг вскрикнула: в руке Лаэндо был скальпель, приставленный к горлу Заура.
Вслепую прижимая лезвие, Лаэндо сказал:
— А теперь отдайте шкатулку мне!
— Всем стоять!.. — заорал Повелитель.
Обступившие кушетку наёмники замерли.
В глазах Кали был ужас: сейчас она не походила на чернотворца — даже с третьим глазом. Она стала матерью, испугавшейся за сына.
Глеб и Дзиро поднялись, Баюн замер рядом с ними. Лаэндо обратил к Повелителю пустые глазницы:
— Человек-дух, ты где?
— Прямо перед тобой.
— Вот там и оставайся! — зеркальник хохотнул. — Какой расклад!.. Использовать ментальное воздействие ты не можешь — против меня оно бесполезно… На мне не сработает ни один из твоих трюков!
Глеб боялся шевельнуться; всё поменялось так резко, что мозг не поспевал за ситуацией. Было ясно одно — управлял ею зеркальник.
Его можно обездвижить через кровь — магией воды. Но замрёт он не сразу, а лишь через секунду… Которой хватит, чтобы пустить в ход скальпель.
А применить огонь Повелитель и Кали не рискнут: пламя наверняка заденет Заура… это если «стрельнуть» струёй. Но и об огненных шарах сейчас лучше забыть: шар зеркальника не убьёт — лишь разозлит… и уж точно не помешает ему убить мальчишку.
Кали умоляюще смотрела на Повелителя, а тот глядел на Лаэндо:
— У тебя ещё есть шанс уйти отсюда живым. Забирай костюм и примещайся.
— А ты вернёшься в прошлое и станешь властелином мира? — уточнил зеркальник. — Нет, друг мой — это сделаю я!
Но уверенность его оказалась преждевременной, поскольку случилась новая неожиданность.
Аура Лаэндо источала угрозу, и Заур ощутил её даже сквозь сон: его ручка шевельнулась, глаза открылись. Кали от ужаса перестала дышать; Глеб это видел и невольно ей посочувствовал.
Ничего не подозревавший Лаэндо прижал скальпель плотнее — так плотно, что выступила кровь.
Заур заплакал, но не детским плачем: жутким воем, в котором было что-то дикое.
Вздрогнув, зеркальник оцарапал его лезвием — и отлетел.
Плачущий Заур резко сел, глаза его сияли синим. Кали метнулась к нему — и тоже отлетела, врезавшись в Повелителя.
— Нам к нему не подобраться! — крикнул тот. — Он не понимает, что происходит!
Заур и правда ничего не понимал. Ревя белугой, он слез с кушетки, а вокруг бушевал ураган: лопались стёкла медицинских шкафов, бились склянки, взлетали шприцы с пробирками, весы с ширмой отнесло в сторону, а медицинский столик, сорвавшись с места, сбил кого-то из наёмников; тот вскочил и исчез, приместившись из штаба… а за ним исчезли и остальные — они все уже смекнули, что план летит к чёрту, а героев среди них не было. Последним пропал зеркальник, успевший схватить костюм. Всего несколько секунд — и из «отряда» Повелителя остались лишь Кали, Заур и он сам.
Бросившись на пол, Повелитель опустил шкатулку в расплескавшуюся кровь. Глеб хотел помешать, но отлетел к двери. Дзиро тоже попробовал прыгнуть к шкатулке и был отброшен к стене… которая вдруг стала трескаться: разбушевавшийся Заур крушил всё вокруг.
— Мальчик мой!.. — кричала Кали, но тот не слышал, и она шла к нему сквозь летящие стёкла. Даже мебель раскидывало к стенам; лазарет — и без того немаленький — словно стал больше…
И вдруг всё кончилась.
Поднявшись на ноги, Глеб увидел поразительную сцену: Кали стояла на коленях, обняв сына. Взгляд Заура обрёл смысл, синий свет угасал, а волосы Кали седели: его пагубная магия вливалась в неё. Лицо волшебницы покрыли морщины. Ослабевший Заур осел, но Кали не дала ему упасть — бережно положила на пол… И лишь после упала сама.
Глеб смотрел на них с содроганием: он знал, что Кали за шестьдесят, но выглядела она сейчас на девяносто.
— Холодно… — услышал Глеб. — Мне так холодно… Заур…