Он перевернул часы.
Вот и вся математика.
И Долг.
– Привет!… провалиться, Глод, скорей скажи, где мы находимся… Сто Лат! Хэй!
Публики здесь было еще больше. Дольше висели постеры, дольше распространялись анк-морпоркские слухи. И, как они поняли, сплоченная компания приехала вслед за ними из Псевдополиса.
Во время короткой паузы между песнями, как раз перед тем, как люди начали влезать на всю мебель, что была в зале, Клифф повернулся к Глоду.
– Видишь того тролля в первом ряду? – спросил он. – Которому Асфальт только что прыгнул на пальцы?
– Который похож на кучу вынутого грунта?
– Она была в Псевдополисе, – сказал Клифф, сияя. – Она смотрит и смотрит на меня!
– Давай, давай, – сказал Глод, вытряхивая из горна конденсат. – Ищи себе на задницу приключений.
– Думаешь, она из тех гропи, про которых говорил Асфальт?
– Скорее всего.
Прочие новости распространялись так же быстро. Рассвет застал еще один перекрашенный гостиничный номер, королевское повеление о группах музыки рока, которые под страхом порки должны покидать город в течении часа и поспешный отъезд.
Бадди валялся в телеге, пока она тряслась по направлению к Квирму.
Она не появилась. Он вглядывался в публику два вечера подряд, но ее не было. Он даже поднялся среди ночи и ходил по темным улицам, надеясь, что она ищет его. Теперь он сомневался в самом факте ее существования.
Если уж на то пошло, он наполовину сомневался и в своем существовании, за исключением того времени, которое он проводил на сцене.
Он наполовину прислушивался к разговорам:
– Асфальт.
– Да, мистер Глод?
– Клифф и я не могли не заметить кое-что.
– Да, мистер Глод?
– Ты все время таскаешься с тяжелой кожаной сумкой, Асфальт.
– Да, мистер Глод.
– Сегодня утром она была много тяжелее, мне кажется.
– Да, мистер Глод.
– У тебя там деньги, не так ли?
– Да, мистер Глод.
– Сколько?
– Э-э-э. Мистер Достабль просил меня не беспокоить вас по финансовым вопросам, – сказал Асфальт.
– Ничего, нам не трудно, – сказал Клифф.
– Именно, – сказал Глод. – Мы хотим беспокоится.
– Э-э-э… – Асфальт облизал губы. В поведении Клиффа было что-то настораживающее. – Около двух тысяч долларов, мистер Глод.
Некоторое время телега подпрыгивала в тишине. Пейзаж чуть-чуть изменился. Появились холмы, а фермы стали поменьше.
– Две тысячи долларов, – сказал Глод. – Две тысячи долларов. Две тысячи долларов. Две тысячи долларов.
– Чего ты заладил – две тысячи долларов? – спросил Клифф.
– Никогда не выпадало случая сказать «две тысячи долларов», – объяснил Глод.
– Просто не стоит говорить это так громко.
– ДВЕ ТЫСЯЧИ ДОЛЛАРОВ!!!
– Шшш! – отчаянно прошипел Асфальт, когда крик Глода отразился от холмов. – Это бандитский край!
Глод уставился на сумку.
– Это ты мне говоришь? – спросил он.
– Я не имел в виду мистера Достабля.
– Мы на дороге Сто Лат – Квирм, – объяснил Глод терпеливо. – Это не Овцепики. Это цивилизованный край. В цивилизованном краю тебя не будут грабить прямо на дороге. – Он опять мрачно посмотрел на сумку. – Подождут, пока ты не доберешься до города. Потому это и называется – цивилизация. Ха, да ты можешь сказать, когда кого-то ограбили на этой дороге?
– В пятницу, вроде бы, – раздался голос со скал. – А, придур…
Лошади сдали назад и тотчас понеслиь галопом вперед. Асфальтово размахивание кнутом было не более чем инстинктивной реакцией.
Они не сбавляли хода, пока не удалились на несколько миль по дороге.
– Просто помалкивайте насчет денег, ладно? – прошипел Асфальт.
– Я профессиональный музыкант, – заявил Глод. – Конечно, я думаю о деньгах. Сколько еще до Квирма?
– Теперь намного меньше, – сказал Асфальт. – Пара миль.
И за следующим же холмом они увидели город, раскинувшийся в долине внизу. У закрытых ворот виднелась группа людей. Лучи заходящего солнца играли на шлемах.
– Как называются эти длинные палки с топором на конце? – спросил Асфальт.
– Алебарды, – сказал Бадди.
– Там их полно, – заметил Глод.
– Вряд ли их приготовили для нас, – сказал Клифф. – Мы же просто музыканты.
– И еще я вижу каких-то мужиков в длинных мантиях, в золотых цепях и с побрякушками, – сказал Асфальт.
– Городское начальство, – предположил Глод.
– Я вот думаю, тот всадник, который обогнал нас сегодня, – сказал Асфальт. – Может, он вез новости?
– Ну и что, не мы же разнесли этот их театр? – сказал Клифф.
– Ага, вы всего лишь шесть раз бисировали, – согласился Асфальт.
– И не мы устраивали весь этот бардак на улицах.
– Я уверен, что те люди с острыми клинками это поймут.
– Может быть, им не понравился наш дизайн гостиничного номера, – сказал Клифф. – Я ведь говорил тебе, что оранжевые шторы не сочетаются с желтыми обоями.
Телега подкатила к воротам и стала. Шарообразный мужчина в трехрогой шляпе и подбитом мехом плаще встретил их хмурым взглядом.
– Являетесь ли вы музыкантами, известными как Банда Рока? – спросил он.
– А в чем проблема, начальник? – вопросом на вопрос ответил Асфальт.
– Я мэр города Квирм. По законам Квирма Музыку Рока запрещено исполнять в его стенах. Вот здесь об этом сказано, поглядите…
Он помахал свитком. Глод схватил его.
– По-моему, чернила еще не высохли, – заметил он.
– Музыка Рока является нарушением общественного порядка; доказано, что она наносит ущерб здоровью и нравственности, а так же служит причиной ненатуральным вращениям телом, – заявил мужчина, скручивая свиток.
– Вы хотите сказать, мы не сможем попасть в Квирм? – спросил Глод.
– Сможете, если очень хочется, – сказал мужчина. – Но играть – нет.
Бадди поднялся на ноги.
– Мы будем играть, – сказал он. Гитара висела у него на плече. Он сжал гриф и угрожающе занес правую руку над струнами. Глод в отчаянии обернулся. Клифф и Асфальт зажали уши руками.
– О! – сказал он. – Я так понимаю, у нас здесь есть прекрасный повод для торговли.