- Сколько за все? - спросил он.
- Пятнадцать долларов, - ответила старуха.
Лайас вздохнул и выпрямился. На секунду взгляд его приобрел отсутствующее выражение; затем он треснул себя по челюсти, залез пальцем в рот, пошарился там и извлек...
Имп вытаращил глаза.
- Так, дай-ка взглянуть, - сказал Глод. Он выхватил что-то из пальцев Лайаса и внимательно рассмотрел.
- Эй! Здесь как минимум пятьдесят карат! - воскликнул он.
- Я не возьму это, - заявила старуха. - Это побывало во рту у тролля.
- Яйца же вы едите, - сказал Глод. - Так или иначе, всякий знает, что у троллей алмазные зубы.
Старуха взяла алмаз и исследовала его в свете свечи.
- Если я отнесу его к одному из ювелиров на Улицу Совершенства, сказал гном, - он скажет, что этот камушек стоит две тысячи.
- Ну а я скажу тебе прямо здесь, что он стоит пятнадцать, - ответила старуха.
Алмаз магическим образом преобразил ее. Она одарила их лучезарной улыбкой.
- А почему мы просто не забрали все это у нее? - спросил Глод, когда они оказались снаружи.
- Потому что она бедная беззащитная старая женщина, - сказал Имп.
- Точно!
Глод посмотрел вверх на Лайаса.
- Так у тебя полный рот этого добра?
- Угу.
- Слушай, я тут задолжал своему домовладельцу за два месяца и...
- И думать забудь, - сказал тролль ровным голосом.
Дверь за ними захлопнулась.
- Эй, не унывайте! - сказал Глод. - Завтра я устрою нам ангажемент. Не беспокойтесь. Я знаю всех в этом городе. Трое нас... это группа!
- Мы ведь даже не репетировалли вместе, - заметил Имп.
- Мы будем репетировать прямо по ходу дела, - заявил Голд. - Добро пожаловать в мир профессионалов!
Сьюзан не слишком хорошо знала историю. Она всегда казалось ей исключительно скучным предметом. Снова и снова какие-то скучные личности совершали одни и те же глупости.
В чем смысл? Один король в точности похож на всех остальных.
Класс изучал какую-то революцию, в течении которой некие крестьяне выказывали желание перестать быть крестьянами и, поскольку победили аристократы, они очень быстро перестали быть крестьянами . Стоило ли учиться читать и копаться в источниках, чтобы узнать - что стоят серпы и вилы против арбалетов и мечей?
Она скрепя сердце дослушала до середины, а потом скука взяла свое, она достала книгу и отключилась от окружающего мира.
- ПИСК!
Сьюзан оглянулась. На полу у ее стола маячила маленькая фигурка. Она была черезвычайно похожа на крысиный скелет в черном одеянии и с крохотной косой в лапах.
Сьюзан уставилась в книгу. Таких вещей не существует. Она вполне уверена в этом.
- ПИСК!
Сьюзан опять взглянула вниз. Видение все еще было тут. Вчера на ужин были тосты с сыром. Книги предупреждают нас, что следует ожидать подобного после сытного ужина.
- Тебя нет, - сказала она. - Ты просто кусок сыра.
- ПИСК?
Убедившись, что оно привлекло внимание Сьюзан, создание извлекло маленькие песочные часы на серебряной цепочке и настоятельно указало на них. Вопреки всем рациональным соображениям, Сьюзан наклонилась и подставила ладонь. Существо вскарабкалось на нее - ноги у него были как шпильки - и выжидательно уставилось на нее. Сьюзан подняла его на уровень глаз. Все в порядке, это, вероятно, просто плод ее воображения. Ей следует отнестись к этому серьезно.
- Я надеюсь, ты не будешь говорить ничего вроде "О, мои лапки и усики!", не так ли? - спросила она тихо. - Потому что если ты это скажешь, я пойду и сброшу тебя в уборную.
Крыса помотала черепом.
- А ты настоящая?
- ПИСК. ПИСКПИСКПИСКПИСК...
- Послушай, я не понимаю, - сказала Сьюзан терпеливо. - Я не говорю погрызуньи. Из современных языков у нас только клатчский и я знаю, как сказать "Верблюд мой тетушки пропал в миражах". И если ты воображаемый, то попытайся стать более... привлекательным.
Скелет, даже такой маленький, трудно назвать привлекательным объектом, даже если он выражает сочувствие и улыбается. Однако ей казалось... нет, она вспомнила... память подсказала ей что этот не только реален, но и на ее стороне. Это была непривычно. Ее сторону обыкновенно принимала только она сама.
Крыса напоследок глянула на Сьюзан, а потом, в одно движение, схватила маленькую косу зубами, сиганула с ладони на пол и поспешила прочь, лавирую между парт.
- И ничего не сказал про лапки и усики, - заметила Сьюзан. Неправильный какой-то, в любом случае.
Крысиный скелет шагнул в стену.
Сьюзан вернулась к книге и яростно проштудировала Парадок Делимости Ноксиуса, который доказывал невозможность падения бревна.
Они репетировали всю ночь в необычайно аккуратных меблированных комнатах Глода, которые распологались за кожевенной фабрикой на Дороге Федры и были надежно укрыты от любопытных ушей Гильдии Музыкантов. Комнаты были весело раскрашены, отдраены и сияли чистотой. Вам не найти тараканов, крыс или каких угодно паразитов в гномьем жилище. Во всяком случае, если у хозяев есть сковородка.
Имп и Глод сидели и смотрели, как тролль Лайас молотит по своим камням.
- Ну, что скажете? - сппросил тот, закончив.
- Это все, что ты можешь? - осведомился Имп наконец.
- Это же камни, - пояснил тролль терпеливо.- Все, что ты можешь из них извелчь - боп, боп, боп.
- Хмм. Могу я попробовать? - спросил Глод.
Он уселся перед россыпью камней и какое-то время внимательно их рассматривал. Затем он переложил некоторые из них, достал пару молотков из ящика с инструментами и постучал ими на пробу.
- А теперь давайте посмотрим... - сказал он.
Бамбам бамБАМ.
Струны гитары рядом с Импом загудели.
- Без Майки, - сказал Глод.
- Что? - спросил Имп.
- Просто маленькая музыкальная бессмыслица, - сказал Глод. - Как "Стрижка и бритье, два пенса".
- Прошу прощения?
Бам бам а бамбам, бамБАМ.
- Два пенса - неплохая плата за стрижку и бритье, - заявил Лайас.
Имп испытывал к камням сложные чувства. Ударные тоже не приветствовались в Лламедосе. Барды говорили, что кто угодно сможет колошматить палками по камням и выдолбленным бревнам. Это не музыка. А кроме того - тут они понижали голоса - в этом есть что-то животное.
Гитара загудела. Она как будто подхватывала звук.
У Импа вдруг возникло ощущение, что с ударными можно сделать много интересного.