До определенной степени ментальная музыка, о которой мы только что говорили, будет обнаруживать сходство с индийской Мантрой с тем различием, что древний музыкант — священник стремился поднять свое сознание на ментальный план и этим избежать угрозы своей эмоциональной природе, в то время как будущий представитель искусства звука будет иметь сильный дух и вызывать обитателей высших планов бытия, чтобы они спустились к нему и инспирировали его. Все, что может быть сделано в поддержку этого направления, будет получать благословение и поддержку Братства потому что процесс, когда более высокое спускается в низшее, есть ключ для будущей эволюции человеческой расы в грядущие столетия.
Часть IV. Исторические аспекты
Глава 26. Начала музыки и религии
В то время, как мелодия есть призыв — человека к Богу, гармония есть ответ Бога человеку.
Требуется немного фантазии, чтобы понять, что древний человек должен был иметь желания и стремления, которые он не мог понять, а ещё меньше выразить словами, как бы ему этого не хотелось. Один только язык был абсолютно недостаточным средством для этого выражения. Он нуждался в чём-то сильном, но менее однозначном. Ему нужен был клапан для тех необычных, смиренных движений чувств и он, наконец, нашел это в рудиментарной Форме песни. Он открыл, что его молитвы, когда они пропевались, каким-то необъяснимым образом были услышаны, и это утешало его страстные желания. Он ощущал эмоциональное облегчение, точно так же, как взволнованная женщина, обращаясь с молитвой к Богу своей религии, испытывает утешение. Может показаться преувеличением, если мы скажем, что музыкой было пробуждено первое представление, о Боге в человеческом духе. И все же, исполняя молитву, ранний человек совершенно естественным образом приходил к представлению более высокого существа, чем он сам, существа, которое с родительской заботой хранит его. До сих пор его представления о Боге были абсолютно фаллической природы; он рассматривал «врата, через которые ребенок входит в мир, как фактического «жизнедателя». Открыв песню, он создал и представление о Великой Матери — самом первом божестве, к которому он обращался за утешением и защитой от бед[61].
Следующая ступень развития религии общеизвестна: после того, как однажды было сформулировано представление о Великой Матери, человек стал создавать ее образ в дереве или камне, высекал ее изображения в пещерах, потому что он испытывал потребность в конкретном объекте, к которому он мог бы обратиться со своими поклонениями. Когда он создал свои образы богов, кто-то выступил, наконец, и за то, чтобы заботиться об их мнимых потребностях и охране. Таким образом, возникло место священника. Среди них появлялись и такие, которые заботились об улучшении первоначальной формы песни, постепенно обращая её в декламированные заклинания. Эти формулы отпечатывались в памяти и передавались дальше от поколения к поколению. Много позднее они были записаны. Одно из воздействий для религиозного восхищения было приведение в движение своего тела. Хлопая в ладоши и раскачивая тела люди подошли к танцам. С течением времени/ для. подчеркивания ритма, была изобретена простейшая форма барабана. Это привело к возникновению других, инструментов и с этим к Фактическому возникновению музыки, как искусства.
Итак, мы видим, что музыка с ее самых первых начал, была связана с религией и, что священники, играли важную роль в её систематизации и развитии. Согласно хронике Акаши, первый священник, который, был достаточно бескорыстен в служении человечеству, действительно услышал музыку высших сфер, и ему было дано познание, что «в то время, как мелодия есть призыв человека к Богу, гармония есть ответ Бога человеку». Хотя он, и это не нужно подчеркивать специально, был не в состоянии переложить то, что он услышал на земные звуки, ибо у него не было вспомогательных средств, но ему была дана мысль, ввести большее разнообразие в уже имеющиеся музыкальные формы выражения, так чтобы музыка постепенно становилась разнообразнее.
После того, как священники открыли действенность вышеупомянутых мантр и заклинаний, и то, что продолжительным повторением определённых звуков могут быть достигнуты определенные воздействия и приведены в движение определенные силы, они стали применять эту форму магии. Речь идет о магии во времена ранних эпох истории Атлантиды — для благородных и конструктивных целей. Под влиянием Посвященных, звук применялся для того, чтобы создать великолепные Формы, которые пробуждали даже камень; в более поздние фазы этой мощной культуры все же случилось так, что звук был использован только как сила разрушения. Дисгармоничные звуки умышленно применялись для того, чтобы раздроблять и разделять вещи на составные части. Как знает каждый оккультист, использование магии в разрушительных целях было ответственным за крушение континента и разрушило этим не только ту темную стадию развития музыки, но и научное знание о применении и действенности звука, чем и было, собственно, вызвано такое опустошение. Там, где было злоупотребление или фальсификация какой-то особой силы. Высшими Силами допускалось, чтобы на отведенное время всё это кануло в забвение, и зоны лет спустя снова всплыло само по себе, возможно, как очищенный обертон.
Среди первых композиторов, сотрудничавших в том/ чтобы ввести этот обертон старой атлантической музыки. был Дебюсси. Если мы выразим это в оккультном смысле, то он использовался Высшими Силами, не осознавая этого, для того, чтобы далее развить вибрации звука от четвёртой к пятой коренной расе. С этой целью он занимался с характерными особенностями яванской музыки и применял ее в своем творчестве. Яванская музыка — это остаток, хотя более мягкий и умеренный, атлантической музыки/ и я, возможно, должен добавить, что она через астральное тело оказывает мощное влияние на Физическое тело, особенно на солнечное сплетение. Общеизвестным примером для этой связи четвертой и пятой коренных рас мы можем выявить в его Fetis /Остров радости/, где самым деликатным образом перемешаны старые песни, фактически пробуждающие ассоциации о святилищах прошлого, с полностью современным и свободном элементом.
За Дебюсси последовали композиторы, которые неосознанно выражали более сильные и разрушительнее элементе: атлантической музыки, но на более высокой ступени спирали/ т. к. эта деструктивная сила, кар: мы уже подробнее рассматривали в 22 главе, — попользуется для того, чтобы развязать пагубные мыслеформы различного вида.
Теперь мы обратимся к рассмотрению музыки в другой и более ранней фазе ее развития.
Глава 27. Воздействие музыки на индийский народ
«Мудрость — это сублимированное и и одухотворенное знание»
Если мы обратим внимание индийца на то, что его музыка не разнообразна, он нас не поймет, разве нет у него веселой, праздничной, печальной музыки, что же еще надо? Кроме того, он сошлется, что у него есть четыре подразделения тона/звука/, в то время как мы знаем только два из них. В качестве возражения мы противопоставим ему наши мощные оркестры, наши клавишные инструменты, органы и, огромные хоры, разве могут сравниться его малые, мягко звучащие инструменты с таким вызовом?
Принимая во внимание, что индийская музыка имеет дело с шагами в четверть тона, для нее характерна не звучность, но субтильность /утонченность/, и как для ее преимуществ, так и для ее ограничении есть основательные причины.