Но Марианне не оставалось ничего иного. Смыв с себя больничный душок, она стала на цыпочки и заглянула в зеркало.
Нет. Ни гордости, ни достоинства на этом лице она прочесть не могла.
«Сейчас я старше своей бабушки. Я всегда думала, что когда-нибудь стану мудрой старухой. Она только терпеливо ждет внутри меня, когда придет время выйти наружу, словно бабочка из кокона, скинув оболочку. А потом из меня появится сначала ее тело, потом лицо, потом седой пучок, а в руках она будет держать поднос с теплой свежеиспеченной ватрушкой».
Марианна опустила глаза. На нее смотрела старуха, но совсем не мудрая, с морщинистым лицом девочки, маленькая тетушка, не многим выше той, какой была в четырнадцать. И все такая же пухленькая.
Она горько рассмеялась.
Ее бабушка Нана, которую она очень уважала, погибла лунной январской ночью 1961 года. Возвращаясь из имения фон Хаагов, где принимала роды, она поскользнулась и упала в канаву с водой. Выбраться самостоятельно она уже не смогла. Марианна обнаружила ее тело. На лице Наны застыло выражение гнева и удивления: надо же, как глупо пришлось погибнуть!
Марианна до сих пор ощущала смутное чувство вины, ведь в тот вечер она не стала, как обычно, ассистировать бабушке, а незаметно улизнула.
Марианна вгляделась в свое отражение. Чем дольше она смотрела, тем труднее ей становилось дышать, ее постепенно охватывал ужас. Все ее существо словно впитывало ужас, как сад — разрушительный ливень.
«Что же мне делать?»
У женщины в зеркале не нашлось ответа; она была бледна как смерть.
5
А вскоре настало утро. В начале седьмого стали будить пациентов, а когда Марианна оделась, ее привели в кабинет на втором этаже больницы. По-видимому, он принадлежал какой-то докторше с двумя детьми: повсюду были развешаны рисунки, семейные фотографии, географическая карта Франции, истыканная крохотными флажками на булавках.
Марианна встала со стула и принялась искать на карте Кердрюк, обводя пальцем побережье страны, но места с таким названием не нашла. Зато среди пояснений в легенде она обнаружила сокращения названий департаментов и расшифровала загадочное «Фин.»: это оказался Финистер на западе Франции, мыс, глубоко вдававшийся в Атлантический океан, и находился он в Бретани.
Марианна осторожно нажала на дверную ручку, но дверь ожидаемо оказалась заперта. Она села за письменный стол и уставилась на носки своих туфель.
Через час явился психолог, высокий, стройный француз, с волнистыми черными волосами и слишком пряным лосьоном после бритья. Марианна решила, что он ужасно нервничает, поскольку постоянно покусывал нижнюю губу и бросал на нее быстрые взгляды, словно опасаясь встретиться с ней глазами.
Он перелистал несколько страниц в папке с зажимом. Потом снял очки, неловко примостился на краешке письменного стола и впервые внимательно посмотрел на Марианну.
— Стремление к самоубийству — это не болезнь, — начал он по-немецки, с сильным французским акцентом.
— Да, это не болезнь, — повторила Марианна.
— Совершенно правильно. Оно есть лишь результат болезненных явлений. Выражение острейшего неблагополучия. Тяжелейшего неблагополучия.
Он говорил мягко и умоляюще глядел на нее серыми глазами, словно от того, поймет она его или нет, зависит его жизнь.
У Марианны защекотало в горле. Это же было смешно. Напротив нее сидит человек, который лелеет безумную мечту — понять ее и помочь ей, проникновенно глядя на нее и произнося заученные фразы.
— И право человека на самоубийство тоже нельзя отрицать. Суицид имеет некую ценность в глазах того, кто хочет покончить с собой. Если вы хотите добровольно уйти из жизни, это ваше право.
— И это научно доказано? — вырвалось у Марианны.
Психолог недоуменно воззрился на нее.
— Извините, — пробормотала она.
— За что вы просите извинения?
— Сама не знаю.
— А вы когда-нибудь слышали, что люди, страдающие тяжелой депрессией, обижаются на любую мелочь, но постоянно извиняются и направляют агрессию не на виновника своих бед, а на самих себя?
Марианна посмотрела на психолога. Пожалуй, ему было лет сорок пять, на пальце у него она заметила обручальное кольцо. Если бы она только могла поверить, что нужно лишь перестать сдерживаться, высказать все, что наболело, все, что тяжким бременем лежит на душе, что нужно лишь принять утешение, и он все объяснит ей и даст совет! Поддержит ее, выпишет лекарства, излечит от ее безумного, сумасбродного желания.