Девушка засмеялась.
– Пока ты приходишь в себя от удара током, я проведу собственный эксперимент. – Она медленно расстегнула пуговицы его рубашки.
После этого Спенсер уж точно потерял рассудок. Слушая, как Лекси описывает свои ощущения, он исследовал ее кожаный бюстгальтер. Несколько мгновений спустя, обольстительно улыбаясь, она сказала: – А теперь решающее испытание. – И расстегнула молнию на его джинсах.
Спенсер выдохнул и уже хотел предложить перебраться на кровать, диван или хотя бы на пол, когда Лекси сконфуженно пролепетала:
– Кажется, сломала.
– Что? – удивился он, не понимая, о чем она говорит.
– Руку. Пальцы не двигаются, ничего не чувствую.
– Зато я чувствую. – Он откинул голову назад.
– И тебе это нравится?
– Еще как!
Лекси опустила руку ниже. Спенсер почувствовал себя на верху блаженства, но через мгновенье ему пришлось вернуться на землю – запахло паленым. Нет, только не это, подумал он.
– Что-то случилось, посмотри!
Девушка пыталась снять механическую руку, но безуспешно.
– Не получается.
– Подожди! – Спенсер бросился к розетке и выдернул вилку.
– Что я сделала не так? – взволнованно спрашивала Лекси.
Он скривился.
– Теперь можешь снять?
– Думаю, да.
– Отличный получился эксперимент, ничего не скажешь!
Сняв механическую руку, не на шутку встревоженная Лекси, отвезла Спенсера в отделение «Скорой помощи».
По возвращении она помогла ему сложить аппаратуру.
– Когда-нибудь мы будем с улыбкой вспоминать это происшествие, – пообещал он, садясь в машину.
– Да. Жаль, что ты уже отправил мое письмо в журнал.
Молодой человек рассмеялся.
– По крайней мере, теперь мы знаем, что в конструкции есть недочеты. Все имеет свои плюсы.
– Но есть и минусы?
– У меня, очень много работы, которую нужно закончить до праздников. Поэтому увидимся только на Рождество.
Можно подумать, она этого не знала. Ему еще повезло, что я не повредила его мужское достоинство.
Когда его машина скрылась за поворотом, Лекси направилась прямо в кухню, достала из холодильника большой сырный пирог из «Уэйнрайт-Инн» и принялась уплетать его.
Когда Франческа позвонила узнать, как дела, Лекси рассказала ей обо всем, кроме съеденного пирога.
– Наверное, это было ужасно унизительно?
– Да, особенно когда сработал больничный металлоискатель, среагировав на мое нижнее белье. В трубке раздался заливистый смех.
– А он... будет... сможет?..
– Ну, евнухом он не стал. Хотя опасность была. К счастью, обошлось... Предмет его гордости не пострадал.
– Слава Богу. А...
– Что? – недовольно спросила Лекси.
– Ему есть чем гордиться?
– Думаю, да, – вздохнула девушка. – Впрочем, точно не знаю – не видела. Франческа фыркнула.
– Ты невыносима.
– Да ладно.
– И что теперь?
– Рука нуждается в доработке.
– Как и ты!
– До Рождества это не понадобится, он занят.
– Так что же, ты решила отложить ваши отношения?
Лекси взяла телефонный аппарат и пошла в спальню, чтобы посмотреть на фотографию Спенсера в календаре.
– После вчерашнего казуса, а особенно после обеда с моей семейкой разве он захочет иметь со мной дело?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
К двадцать третьему декабря миссис Джордан звонила дочери уже по двадцать раз в день. Лекси пришлось согласиться провести сочельник у родителей.
Их белый огромный особняк в традиционном колониальном стиле с прекрасным видом на водопад принадлежал Фонду. Раньше они жили в Канзас-Сити, в Форт-Уортс, потом в Остине, что в часе езды от Рокки-Фолса. В последние годы Рокки-Фолс начал превращаться в культурный центр, и Джорданы рассудили, что в ближайшее время среди зажиточных техасцев войдет в моду иметь недвижимость в этом городке. Фонд культуры и искусства согласился построить для них дом с расчетом на то, что в нем будут устраиваться приемы для потенциальных спонсоров и размещаться приезжие артисты. Джорданам дом предоставлялся в пользование до тех пор, пока Лоренс работает в Фонде.
Лекси жила в нем лишь первое время, когда только решила обосноваться в Рокки-Фолсе и подыскивала жилье.
Она приехала около трех и поставила машину перед домом рядом с фургончиком «Мейн-Стрит-Драгс». Девушка взяла сумку с одеждой и подарками, захлопнула дверцу и пошла в дом. С крыльца сбегал водитель фургончика.
– Счастливого Рождества! – улыбнулась ему Лекси.
– Удачи! – ответил он, залезая в кабину.
Удачи?
Подойдя к двери, девушка услышала крик:
– Кэтрин, умоляю, прими успокоительное!
– Что? Ты хочешь, чтобы я заснула на Рождество?
– Да!
Лекси позвонила, потом на всякий случай постучала.
Крики в доме немедленно прекратились, и улыбающиеся родители открыли дверь.
Лекси почувствовала запах сосны: из сосновых веток были сделаны развешанные повсюду гирлянды. Везде сияли фонарики, блестели елочные украшения, в камине потрескивал огонь. В доме царил праздник.
– Алексаааандра! – Миссис Джордан в белом фартуке с рождественской аппликацией схватила дочь за руки и потянула в дом. Глаза у нее сияли, щеки горели румянцем. – Счастливого Рождества!
На отце был красный-свитер, рубашка и ярко-зеленый галстук с Санта-Клаусами. Не хватает только трубки, мелькнуло в голове у Лекси.
Комнаты были похожи на декорации к рождественской сказке. Мама постаралась, догадалась девушка.
– С наступающим праздником, родители. Как здесь уютно. Мама, ты все так замечательно украсила.
Миссис Джордан просияла.
– Гостей еще нет? – спросила Лекси, отдавая отцу сумку и пальто.
– Нет. Самолет Лесли прилетает в половине седьмого, поэтому ужин начнется не раньше восьми.
Как это похоже на братца: максимально усложнить жизнь всем вокруг.
– А остальные?
Губы миссис Джордан страдальчески изогнулись.
– Психоаналитик Гретхен пожелала встретить Рождество в кругу семьи. А Гретхен не может общаться с нами без ее помощи.
– Только не говори, что она не приедет! – Лекси с ужасом представила, что придется ехать в Остин и тащить сестру силой.
Мистер Джордан молча, воздел руки к небу и закатил глаза.
– У них сейчас сеанс психотерапии, – объяснила мать, как ни в чем не бывало. – Доктор Трейси считает, и я не могу с ней не согласиться, что Гретхен необходимо настоящее Рождество: она должна пойти спать, предвкушая приход Сайта-Клауса, а утром – прибежать к елке и найти подарки.
– Но ведь она уже не ребенок! – возмутилась Лекси.
– Да, но это вы с братом, когда она была еще совсем маленькой, сообщили ей, что Санта-Клаус – выдумка взрослых.
– Господи, ей уже двадцать три! Столько лет прошло!
– Очевидно, она до сих пор испытывает чувство обиды.
Может, мне еще и извиниться перед ней? – негодовала про себя Лекси. К тому же это Лес рассказал Гретхен про Сайту после того, как она заявила, что Сайта любит ее больше всех.
– Поскольку я не Санта-Клаус, то имею полное право положить подарки под елку уже сейчас, – улыбнулась девушка.
Она расстегнула сумку и стала выгружать цветные коробочки, но миссис Джордан покачала головой.
– Нет, нет, дорогая, тебе придется обернуть их в бумагу, которая соответствует убранству комнат. Сегодня разрешены только золотой, красный, кремовый и зеленый цвета. Я решила, что все должно быть в традиционном стиле.
– Мне казалось, что ярко-розовый и пурпурный выглядят очень празднично.
Миссис Джордан взяла дочь за руку и закрыла глаза.
– Не спорь со мной, Александра, хотя бы сегодня.
– Я и не спорю, просто...
– Бумага в моей мастерской наверху.
За спиной жены мистер Джордан повертел в руках баночку с таблетками и покачал головой: мама сегодня на взводе, лучше ее не злить и не перечить ей.
– Ладно, сделаю, как ты хочешь. Улыбка вновь озарила лицо Кэтрин, и она открыла глаза.
– Прошу тебя, поаккуратнее с уголками.