— Она должна любить музыку или играть на каком-нибудь инструменте! — пошутил Макс, веселясь над тем, что пророчил ему Костя.
— Как скажешь, родной. Ты у нас натура тонкой организации. — Костя подрисовал к одной руке женщины мечты бубен. — Прости, что умею. Хозяйственную, да?
— Безусловно!
Во вторую руку он вложил ей поварешку.
— Отлично, ты следующая.
С предвкушением я следила, как на листке показался уродский мужчина. На голове у него красовалась фуражка размером с блин и подписью «ГЕН».
— Он что из медицинской лаборатории? — с сарказмом поинтересовалась я.
— Нет, ГЕН — генеральный. Прокурор генеральный. Просто не вошло слово. И самое главное! — Костя приделал мужской орган в боевой готовности и так порадовался своему шедевру, что чуть сам не влюбился в портрет. Видела бы его жена, чем он занимается!
— Фу! Какая гадость! — крикнула я и толкнула братскую руку, отчего ручка дернулась, и генеральный потерпел полное фиаско с кляксой под мужским инструментом. Господи, мужчины чересчур много внимания уделяют своему органу! — Еще чего! В волшебный мешок такую мерзость класть.
— Ну как же так? — Костя разочарованно смотрел на рисунок, пока мы умирали от смеха. — Ладно, тебе с твоим характером, хоть бы такого подцепить.
— Ну, спасибо, братец!
Своеобразный юмор Кости трудно понять тем, кто его не знал, потому что сейчас он рисовал с любовью, на какую был способен. Костя и любовь — вещи не совместимые и взаимоисключающие друг друга. Есть Костя, но нет любви, есть любовь, увы, отсутствует Костя. И все-таки, редко, как парад планет один раз в миллион лет, брат испытывал нечто схожее на чувство, которое, если усилить во стократ, могло быть любовью.
В мешочек я положила два листка: на одном написала свои придурковатые желания, за которые стало чуть-чуть стыдно, но более стыдно было бы не написать их вовсе. Авось сбудется, и концерт с Пласидо Доминго не за горами; а второй листок оставила чистым — пусть новый год начнется с чистого листа.
Наконец, наступил долгожданный момент, когда обе стрелки сошлись на двенадцати часах, и с экрана телевизора раздался бой курантов. Хлопок открывающегося шампанского, смех и радостные возгласы. Новый год вошел в наш дом и мою жизнь. Я взяла за руки Макса и Костю и поцеловала каждого в ладонь. На мгновение ощутила, как Костя сжал мои пальцы и отпустил руку.
— Ой, хватит нежностей, — он смутился, но от меня не ускользнуло, что ему приятно.
За окном взрывались яркими разноцветными фонтанами фейерверки, освещая улицу. С окна моей комнаты лучше всего видно это неповторимое зрелище. С детским энтузиазмом я таращилась в окно, пока заботливые руки не обняли меня. Голос напевал «Fairy Tale» Фрэнка Синатры, и мы раскачивались в медленном танце.
— Я хочу, чтобы нам в новом году повезло.
— Ты весь вечер с кем-то переписывался, я все вижу.
— Я пытался написать поздравление, но ничего не вышло. Так и не отправил.
— Выглядишь не очень. С Владом налаживается? — спросила я.
Макс призадумался, пожал плечами и ответил:
— Налаживается, но не с ним. В лучшем случае я хотел бы этого.
Брат что-то не договаривал. Я отлично знала, что Макс не из тех, кто может запросто отказаться и пойти на попятную.
— Не верю тебе.
Максим удрученно присел на край кровати и устало провел рукой по глазам.
— Я не могу жить мечтой, ждать, что прилетит волшебник и исполнит мечту. Нужно жить настоящим в реальном времени и смотреть на мир открытыми глазами, а не через стекла розовых очков. У меня нет волшебной бороды, чтобы порвать волос и влюбить в себя человека.
— А этот парень, он … — я сделала паузу, потому что для меня было странным, что брат решился таким образом забыть о своих чувствах. — Как он к тебе относится?
— Хорошо.
— В смысле ты ему нравишься? Просто вдруг он полюбит тебя, а ты лишь использовал его, чтобы забыть другого. Как-то по-свински получается.
— Я не знаю, мы не вместе. Все сложно объяснить. Тебе же тоже нравился Удальцов, а потом полное равнодушие к нему. Для этого тебе много времени не понадобилось.
Я села рядом с братом. Что сказать, мудрыми люди становятся лишь к старости. А пока мы совершаем ошибки и учимся на них. Умные на чужих, а дураки на своих. Поскольку в любви нам не везло одинаково, вероятно, я и Макс были дураками, и ошибок впереди предвещалось множество.
На Рождество ко мне в гости приехала Даша. Из-за плотного рабочего графика мы давно не виделись, общаясь только по телефону и перекидываясь сообщениями. Надвигались дни святочных гаданий, и мы решили не упустить случая, чтобы заглянуть в будущее. Немного волшебства не помешало бы! В полночь, вооружившись необходимым, я зажгла свечу, дабы над ней начать растапливать воск. Даша сидела напротив, поджав колени к подбородку. В комнату заглянул Макс.
— Вы чего в темноте сидите? О Боже, чем вы занимаетесь?
— Не мешай, собьешь магический поток.
С любопытством брат подсел третьим и внимательно следил, как кусочек белого воска постепенно таял в нагретой ложке. Едва воск полностью расплавился, я вылила его в тарелку с холодной водой. Мутно-беловатая жижица постепенно затвердевала, тем самым обретая непонятные черты.
— И что будет? — спросил Макс.
— Воск застынет и получится фигурка, значение которой расскажет о будущем. — Объяснила Даша, стараясь не глядеть на лицо брата, освещенного лучиной. Она нервно сглотнула и облизала сухие губы.
Я вытащила из воды фигуру. Сама фигура была похожа на черепашку, а после переворота виднелись глазки. Взяв книгу в руки, я зачитала вслух значение.
— Черепаха — ваша жизнь в руках судьбы, медленно, но верно. Зашибись. То есть как жила, так и буду жить?
— Ну почему? Все будет, но только не сразу, а постепенно, не спеша. — Успокоила подруга и перехватила ложку, чтобы растопить свой кусочек воска.
— Получится тоже самое, вы льете одинаково. — Пробормотал под руку брат. Под пристальным взглядом Максима Дашина рука дрожала, проливая воск в холодную воду. Но одинаково не получилось. Воск застыл в образе головы милого дракончика.
— Дракон — вы обретете надежду.
— Господи, сколько можно надеется-то? Ерунда!
Я протянула ложку Максу:
— Давай. Теперь ты!
— Еще чего! Не буду! — Он оттолкнул мою руку и даже собрался бегом покинуть комнату, но вернулся, цыкнув на нас, чтобы не смеялись. Его фигура сразу же обрела черты ключа.
— Ключ — любая дверь откроется перед вами. Это нечестно, ты же не верил и не хотел гадать! — Меня переполняло чувство несправедливости, а Макс расхохотался, подмигивая напоследок.
— Какой же он красивый! Почему он, ну, ты поняла?
Я лишь развела руками и сильно дунула, потушив свечу. Комнату затянуло едким запахом копоти, смешанного с чем-то удивительным. Запах шоколадных конфет или от волшебства стало мерещиться?
Максим
Чтобы вернуть себя в форму после минувших праздников, я вернулся к утренним пробежкам. По утрам темно, как ночью, поэтому можно бежать спокойно и не замечать изумленных взглядов прохожих. В России к такому явлению как пробежки, люди относятся скептически. Не очень одобрительно поглядывают со стороны, а особо интеллигентные, это мой любимый вид, высовываются из окон машин, проезжая мимо. Если бы они знали, что я гей, то окончательно решили, что каждое утро я устраиваю гей-парад в защиту своих конституционных прав и прошу прекратить дискриминацию. Пользуясь беспросветным утром, я побежал прочь. Чем дальше, тем лучше. Обычно на пробежки я не беру с собой плеер и наушники; они отвлекают от окружающего мира, делают безоружным и невнимательным. Но сегодня я бежал в наушниках и уже несколько раз добавил громкости, дабы заглушить поток собственных мыслей.
Ни с Владом, ни с Артемом я не встречался с прошлого года, если так можно сказать. С Владом я пару раз созванивался, и мы договорились обязательно увидеться до окончания января. Я злился на него, что он не пришел на «Тоску», когда я так ждал и сходил с ума. И все-таки сам перезвонил ему первым, засовывая гордость куда подальше. Я не мог долго на него злиться, я нуждался в нем, как в воздухе. Даже мысль о чертовой дружбе между нами стала куда приятнее, чем невозможность снова увидеть и услышать его. Необходимо смириться со своим положением и перестать желать большего. Неудачная попытка вырваться из круга, закончилась необдуманным предложением быть вместе с Артемом. Но так-ли необдуманным? Скорее, спонтанным, да, спонтанным. Может быть, Артем прав, что я устал и нужно отдохнуть, и прежде всего от самого себя. Но желание быть с Артемом было больше похоже на внутренний инстинкт, чем голос разума. И почему я не могу быть с ним? С Владом меня связывает дружба и на этом пора остановиться, мы не давали друг другу обещаний, не клялись в верности. Я со спокойной душой могу встречаться с кем угодно. Но, принадлежав душой другому мужчине, верно ли поступлю? Я встряхнул головой и прогнал прочь навязчивые мысли и чувство тревоги в груди. Добавил громкости, и утренняя шумная улица утонула в классике.