- Плохо, фройляйн, -- сурово ответил Хорн. -- Скоро останемся совсем без света, без тепла - да что там, одна только котельная и спасает. Она на угле, от неё и греемся. Дизельный генератор обслуживает только больницу, его охраняют круглые сутки, чтобы ни одна крыса не пролезла. А света нет даже в домах, топим печки, где они есть. Многие разыскали на чердаках бабушкины примусы и жгут остатки керосина. До полного коллапса нам осталось от силы дней семь-восемь.
- Да, -- согласился доктор, -- положение не из легких. Хорошо, что мы здесь...
- Что хорошего? Вы теперь можете здесь застрять, и это в лучшем случае! А в худшем... лучше не думать. Вы слышали, о чём играет орган? Нам не на что надеяться, но и город мы больше не покинем: что в прошлом - то в прошлом!
- В прошлом? -- переспросила Анастасия. Ей смутно вспомнилась какая-то замшелая история про город, захваченный крысами, но подробности из памяти стерлись...
- Вы помните историю о крысолове? Готов спорить, вам она уже приходила на ум. Так вот, та история, что попала в книжки, -- только часть правды. -- Проводник некоторое время шагал молча, помахивая фонарем. Потом вздохнул, как если бы вспоминать о прошлом было ему горько и стыдно, но продолжал рассказ:
- Когда появились крысы, люди решили уйти из города. Нет, сначала с ними боролись - травили, топили, стреляли... Но их были миллионы, а населения - всего ничего. Крысы первым делом убили всех кошек и собак - у нас здесь была выведена чудесная порода норных собак! Маленькие, не больше ботинка, но храбрые, черти! Могли вытянуть из норы хоть лисицу, а сворой даже барсуков не боялись. Так вот этих собак крысы убивали с особенной яростью - чуяли опасного врага! Когда стало ясно, что силой крыс не победить, городской совет принял решение покинуть город и вывести все припасы до последней крошки: пусть крысы дохнут с голоду. Но князь узнал об этом и запретил жителям покидать свои дома, а чтобы спасти город, призвал крысолова. Ну, дальше начинается легенда, которую вы знаете. Сейчас, как вы понимаете, времена не те, волшебной помощи ждать не приходится, но и город мы не оставим. Умрём - но остановим этот крысиный поток!
- Пока последнее эхо не умолкнет... -- задумчиво повторил Саошьянт, сам становясь похожим на эхо. Анастасия прислушалась: никакого эха не было и в помине, на улицах стояла жуткая тишина, нарушаемая только шагами сотен людей и тихими разговорами. Тишина и тьма затопили долину.
- Вам сюда, -- Хорн остановился у крыльца с коваными перилами. -- Это гостиница. Я вас лучше проведу внутрь, а то как бы чего не вышло... Мартин! - окликнул он пожилого полного человека, шагавшего следом. - Присмотри тут, я мигом!
Доктор и Анастасия вошли за ним в холл гостиницы. В нормальной обстановке она смотрелась бы удивительно стильно: белёные стены, полосатые шторы с подхватами из розочек, кресла с гнутыми ножками, обитые наверняка натуральной кожей, оленьи рога на стене над стойкой регистрации, деревянная лестница, крутой спиралью уходящая наверх, -- настоящая старинная гостиница с налетом европейской экзотики. Но сейчас просторный холл производил мрачное впечатление. На стойке и над лестницей горели керосиновые лампы, на креслах виднелась пыль, подоконники были засыпаны какой-то тёмной грязью. Из-за стойки поднялась женщина с револьвером в руке. Анастасия вздрогнула, но женщина и не собиралась направлять оружие на людей - она пристально смотрела им под ноги, следя, чтобы в дверь не проскочили крысы.
Когда дверь закрылась, она с облегчением убрала оружие, глаза её загорелись радостью и надеждой:
- Ну что, что там? Когда нас освободят от этих крыс? Что говорит Совет Европы? Сюда введут войска, да?
- Мне жаль, -- вздохнул Саошьянт, -- но на ваши вопросы я ответить не могу. Остальной мир просто не знает о ваших делах. Ничего не знает. Да, мне тоже трудно себе это представить, но это полная правда: если бы я, лично я знал, что тут творится (хотя я пока и не знаю, что же тут действительно творится!), мы бы приехали не вдвоём и не налегке, а с серьеёным отрядом для серьёзной битвы.
Анастасию согрело это "мы".
Женщина за стойкой вдруг безнадёжно опустила руки и тихо заплакала:
- Мы так надеялись... на помощь... Ведь не может же быть, чтобы нас все забыли, ведь не может?
По губам доктора его спутница прочла "может", но вслух он этого не сказал.
- Фрау Дизль, -- неожиданно мягко произнес Хорн и взял женщину за руку, -- уповайте на господа и укрепите сердце. Вы ведь слышали, что сказал патер Ойген.
- Да... да. Простите, я веду себя глупо. -- Фрау промокнула глаза платочком, глубоко, со всхлипом вздохнула, благодарно пожала руку Хорна и, почти успокоившись, посмотрела на гостей:
- Уровень удобства у нас теперь, как вы понимаете, ниже всякой критики, зато вы можете выбрать любые комнаты - других постояльцев нет. Для защиты от крыс - на случай, если все-таки найдут где пролезть, -- используйте огнетушители, они есть в каждой комнате. Совершенно безопасно и отлично помогает. Пойдемте, я вас провожу. -- Она достала из-под стойки свечу, зажгла её и пошла по мрачной лестнице.
Раскланявшись с Хорном, доктор и Анастасия зашагали следом. Против ожидания, лестница не скрипела, не подали голос и половицы на втором этаже (в Европе его принято называть первым), где располагались номера. Фрау Дизль остановилась у одной из резных деревянных дверей:
- Посмотрите, понравится ли вам здесь. Это двухкомнатный люкс, три окна, две ванных комнаты. Не подумайте, что я лезу в личную жизнь постояльцев, но в одном номере вам, возможно, будет безопаснее... если что.
Свет свечи отразился в большом бронзовом колоколе на подставке у самой двери:
- Это - на случай, если нужно поднять тревогу. Колокол слышен во всём здании и на улице. Если вас что-то обеспокоит или напугает - не стесняйтесь, будите всех даже среди ночи. Лучше проявить излишнюю бдительность, чем проспать настоящую опасность! Вода в вёдрах в ванной, огнетушители - на стене.