Напрасно утверждают западные специалисты в области рока (а следом за ними и наши апологеты — Д. Ухов, например), что «рок делала прыщавая молодежь». Это — ложь. Рок делали те, у кого на это были деньги, рок делали те, у кого были студии грамзаписи, фабрики по производству грампластинок. Рок делал шоу-бизнес.
В Гарлеме, когда в 1917 году какой-то предприимчивый делец увидел играющих необычную музыку чернокожих, чье исполнение было напитано яркой эмоциональностью и национальной самобытностью, он понял, что этим можно торговать. Так в орбите общественного внимания появилось негритянское искусство. Позднее, за 70 лет своего существования, оно претерпело сложную трансформацию, обусловленную процессами социально-экономического и политического развития западного мира. Рожденный веком джаз немедленно стал предметом торговли. Сложился спор между традиционным и коммерческим джазом. Изначально это был спор между угнетенным негром и белым угнетателем. Негритянский традиционный джаз родился на улице, коммерческий — в фешенебельном ресторане. И в конечном счете восторжествовал последний. Нью-орлеанский стиль был отмечен демократизмом, яркой национальной самобытностью. Коммерческий джаз, или «индустрия на джаз», «музыка толстых»,— это совсем другое. Показательно, однако, что многие ведущие музыканты джаза его зрелого периода (например, Дюк Эллингтон, Гленн Миллер) были музыкантами классического образования.
Свинговый джаз к концу второй мировой войны обрел истинно демократическое звучание в творчестве Гленна Миллера и его соратников. Но уже тогда наиболее дальновидные и расчетливые политики и идеологи Запада почувствовали опасность в демократическом направлении развития джаза. Гленн Миллер таинственно погиб, и его гибель журналисты тех лет сравнивали с загадками Бермудского треугольника.
Народные корни джаза были основательно подрублены. И уже с 40-х годов джаз захлестнула волна экспериментаторства. Одно из парадоксальных явлений этой поры — утверждение новой джазовой модели — стиля «би-боп». В основу нового стиля были положены эксперименты негритянских музыкантов — Чарльза Паркера, Диззи Гилеспи, Телониуса Монка. Но по контрасту со свингом новый джаз был ориентирован на клубную жизнь, на отчуждение от общества. Если любимый публикой Луи Армстронг относился к ней с уважением, то совсем иным был Паркер, «ненавидевший общество и не находивший в нем своего места» (Д. Л. Коллиер). В книге «Четыре биографии периода «би-боп» исследователь Спэллмен пишет о бопменах и боп-музыке: «Они создали свой язык, свою манеру одеваться, свою музыку и духовные ценности, и это позволило им игнорировать весь остальной мир. Эпоха «би-бопа» была временем самовыражения негритянского «я» в Америке...» Черные музыканты считали, что в «бопе» они создают свою собственную музыку, которую только они и могут сыграть. Но они ошиблись. Шоу-бизнес быстро подхватил стиль «боп», «который притягивал новизной, будоражил умы, ниспровергал авторитеты, звал к бунтарству» (Д. Л. Коллиер). Так что, как видим, идея «бунта» в музыке намного старше рока... «Би-боп» вряд ли смог столь широко развернуть свои возможности, если бы он не приобрел этой старательно распропагандированной шоу-бизнесом окраски. «Боп» лишил джаз однородности. Вся группа явлений, связанная с новым периодом развития джаза, становится духовным прибежищем приверженцев «интеллектуальной» ориентации, с их постоянным стремлением к элитарности, престижности. Параллельно, с 1948 года, начали свою бурную деятельность фирмы грампластинок «Коламбия» и «Виктор». Замелькали вывески, этикетки, реклама. Сменяли друг друга музыкально-разноязычные стили, в худших образцах язык джаза клишировался многочисленными подражателями, превращаясь в жаргон. Зарождалась, распространялась «индустрия на джаз», спекуляция на «современной» музыке, на «современном» образе жизни, то есть все то, что наиболее полно воплотилось потом в рок-музыке. Здесь, наконец, родились и первые стереотипы поведения, рассчитанные на основного потребителя — молодежь. Это — бопмены, хипстеры и т. п. Здесь зародились музыкальный бизнес, имиджи, образцы псевдокультуры, и уже в этот период джаз полностью контролировался музыкальным шоу-бизнесом, пристально следившим за всеми изменениями внутри его.