Вскоре появился Стивен и рассказал, что происходит.
– Говорят, процессия эта пришла за вами, принцесса, чтобы увезти вас отсюда. Люди клана знают, что за стенами замка стоят английские солдаты. И еще прошел слух, будто у посла новости для вас лично. Возможно, это приказ возвратиться в Англию. – Он кивнул на воинов, выстроившихся вдоль дороги: – Но Макхью не отдадут вас без боя.
– Люди, которые пришли сюда, не вооружены и немногочисленны.
– Но эти люди сообщат воинам, которые ждут их за стенами, а те передадут королю Иоанну, что произошло.
– Столько лжи в последнее время. Откуда нам знать, что этот посол от короля Иоанна?
– Предположим, что это правда, но надо быть готовыми ко всему, – мрачно произнес Стивен.
Он потянулся к ручке, чтобы открыть дверь, но в этот момент из дома вышел Лайам. Он кивнул Габриеле, дал ей пройти в дом и встал рядом с братом.
Они выглядели устрашающе. Во главе воинов стоял Кольм, слева от него стояли Лайам и Брейден, справа – Бродик. Рядом с Брейденом встали Кристиан и Люсьен. Фост занял место рядом с Бродиком.
– Иди к ним, – сказала Габриела Стивену. – Я останусь в доме и не буду вам мешать.
Стивен поклонился ей и поспешил присоединиться к остальным.
Только за ней закрылась дверь, как отец Гилрой снова распахнул ее и вбежал в дом. Он выглядел так, будто за ним гнались.
– Епископ здесь, – молвил он. – Я не готов его принять!
Он бросился наверх, но, вспомнив о приличиях, резко остановился и пропустил Габриелу вперед. Но когда они поднялись до второго этажа, он обогнал ее и на третий уже бежал. У него не было времени переодеться, но он хотел хотя бы умыться и стряхнуть пыль со своей одежды.
Габриела мерила шагами зал, ожидая, когда кто-нибудь расскажет ей новости.
Вскоре к ней присоединился отец Гилрой.
– Я побуду с вами, пока меня не позовут. Наш вождь будет ждать, когда посол объяснит причину визита.
– Я бы встала у окна, чтобы видеть, что происходит, – сказала Габриела. – Но тогда меня заметят, а это нехорошо.
– Да, нехорошо, – согласился с ней монах.
– И нехорошо подслушивать. Но если бы вы встали чуть ближе к окну, то услышали бы, что говорят…
Гилрой кивнул:
– Мне надо глотнуть свежего воздуха.
Монах встал у окна так, чтобы его не было видно.
– Я как раз вовремя. Процессия уже идет, – доложил он. – С помпой и блеском. Епископ в торжественных одеждах на послушной лошади. Он уже не молод, но не старик.
– А посол?
– Идет пешком, под мышкой у него свиток. Одет обыкновенно, видимо, нервничает, все время оглядывается по сторонам. Бедолага опасается, что его могут растерзать в любую минуту. – Гилрой поежился и добавил: – А ведь могут. Я сам испытывал нечто подобное.
– А остальные?
– Их там немало. Первым идет епископ, за ним посол, потом монахи, последними идут слуги. Некоторые лица мне знакомы, они и впрямь из аббатства.
Габриела хотела подойти к окну, чтобы взглянуть хоть одним глазком, но отец Гилрой замахал на нее руками:
– Епископ может узнать вас, леди Габриела, лучше вам не показываться.
– Тогда рассказывайте, что там происходит.
– Епископ все еще верхом, но уже остановился. К нему подходит слуга, чтобы принять поводья и помочь ему спешиться. – Гилрой перекрестился и помолился. Затем он сказал: – Епископ решил благословить собравшихся, думал, вожди преклонят перед ним головы, но никто из них с места не сдвинулся.
Епископ не обиделся на Кольма и остальных, когда они отказались проявить покорность. Слуга принял у него поводья, однако епископ остался на лошади.
Посол вышел вперед. Решив, что самый высокий из воинов, которые стояли с каменными лицами, и есть вождь, он обратился к нему:
– Его величество король английский Иоанн послал весть леди Габриеле. Она здесь?
– Здесь, – ответил Кольм. – Но ты передашь эту весть мне, а уж я решу, стоит ей ее услышать или нет.
Посол не стал возражать. Он откашлялся, расправил плечи и начал читать заранее отрепетированную речь, словно глашатай: громко, нараспев, чтобы все услышали его.
– Ужасная несправедливость свершилась в отношении леди Габриелы. Ее ложно обвинили и ошибочно осудили. Но теперь его величеству достоверно известно, что леди Габриела невиновна. Король велит огласить, что барон Джеффри из Уэллингшира будет щедро вознагражден за несправедливость к его дочери, а сама леди Габриела отныне будет называться принцессой Габриелой из Сент-Била и будет считаться личным другом его величества короля Англии.
Посол застыл в ожидании реакции. Она не заставила себя долго ждать.
– Здесь и без того каждый знает, что леди Габриела невиновна. И ваш король нам для этого не нужен, – сказал Кольм.
– Король Иоанн хочет доказать свою искренность.
– И как он собирается это сделать? – спросил Кольм.
Посол достал свиток и держал его так, чтобы каждый мог убедиться, что печать не тронута.
– Чтобы доказать свою искренность, – повторил он, – и в надежде на прощение за содеянную несправедливость, его королевское величество сим заверяет, что земли, известные как Финнис-Флэт, остаются за леди Габриелой. Он поставил свою подпись под этим документом и скрепил его королевской печатью. В документе говорится, что земли эти никогда больше не будут принадлежать Англии. Он также сказал, что Бог покарает его, если он не сдержит своего обещания.
С этими словами посол сделал шаг вперед и протянул свиток. Кольм взял свиток и передал Лайаму.
– Зачем здесь эти священники? – спросил он.
– Для защиты, вождь Макхью, – ответил он. – Мы надеялись, искренне надеялись, что вы выслушаете послание от моего короля и не причините зла посланнику.
Кольм удивленно посмотрел на Бродика, затем снова на посла:
– Священники не защитили бы тебя от моего гнева, если бы послание пришлось мне не по нраву.
Посол судорожно сглотнул.
– Но оно ведь пришлось вам по нраву, вождь? – спросил он.
– Вполне. Я не убиваю послов, если даже послание мне не по душе. Можете оставаться на моей земле, пока не отдохнете. Остальных это тоже касается.
У посла от облегчения подогнулись коленки.
– Благодарю вас, вождь, но еще не все извинения принесены и не все подарки вручены. Его величество хочет знать, что принцесса Габриела приняла его извинения. Я должен услышать это из ее уст, чтобы передать своему королю.
– Приведите принцессу, – велел Кольм телохранителям Габриелы.
Глаза людей, собравшихся во дворе крепости, были прикованы к двери башни.
Габриела показалась в проеме. Грянули трубы, и взревела толпа.
– Слава принцессе Габриеле! – крикнул посол и опустился на колено, склонив голову. Его примеру последовали все гости.
Габриеля, недоумевая, посмотрела на Кольма. Она не знала, что делать. Она не привыкла, чтобы перед ней опускались на колени. Но от Кольма помощи было мало. Он молча ждал, когда она подойдет к нему.
И она его не разочаровала. Лайам посторонился, чтобы Габриела могла встать рядом с ним.
– Вы должны разрешить им подняться, – шепотом проинструктировал ее Кольм.
Щеки ее зарделись от смущения.
– Вы можете встать. – Дальнейшие ее слова удивили гостей. – А теперь поклонитесь вождю Макхью, ибо с его согласия вы стоите на этой земле. Передо мной опускаться на колени не надо, а если вождь захочет, чтобы преклонили колена перед ним, он скажет вам об этом сам.
Из толпы Макхью раздались одобрительные возгласы.
Кольм позволил послу говорить, и посол повторил отрепетированную речь. Одобрительный рев толпы оглушал. Посол закончил речь и дождался, когда толпа утихнет.
– Могу я передать его королевскому величеству, что вы простили его?
Габриела уже открыла рот, чтобы сказать, что она прощает короля, но что-то удержало ее. А что, если это лишь очередной фокус?