– Оуэн? Ты где? Поторопись! Пора ехать.
Вообще-то она всегда говорила Оуэну, что кричать во весь голос – это плохо. Но просто ей категорически не хотелось снова возвращаться в дом. Она уже попрощалась с ним раз и навсегда. А если вернется снова, то, может статься, и не захочет никуда уезжать. Громко стуча высокими каблучками по мостовой, она направилась к дому, поднялась по трем ступенькам крыльца к парадной двери и замерла на входе.
– Оуэн! Ты где? Нам действительно пора. Впереди долгая дорога, а ты же знаешь, я не люблю водить машину ночью.
Пустые стены, словно тяжело вздохнув, эхом отозвались на ее слова. И в ту же минуту она явственно расслышала, как кто-то плачет в глубине дома. Положив свою записную книжку прямо на порог, Лорелея опрометью бросилась наверх, туда, где располагалась детская. Мальчик стоял на коленях перед распахнутым пустым шкафом, примостившимся под косым потолком мансарды, в котором раньше хранились его игрушки. Он сжимал в руках самолет-лего, и плечи его сотрясались от рыданий. Не говоря ни слова, Лорелея опустилась на ковер рядом с сыном. Скорее по привычке, она сняла с него очки, протерла стекла подолом своей юбки и снова водрузила их ему на нос.
– Что-то забыл, да? – поинтересовалась она у сына ласковым тоном.
Оуэн молча кивнул.
– Мы с папой вместе мастерили эту модель. Я ее всегда хранил отдельно, в этом шкафу, чтобы она не сломалась.
– Помню-помню! По-моему, модификация семьсот сорок семь, да?
Оуэн возмущенно зыркнул на мать.
– Это же реактивный «Макдонелл Дуглас»: MD-80.
Лорелея улыбнулась.
– Какой ты у меня умница! Весь в папу!
Но Оуэн никак не отреагировал на слова матери.
– А что, если самолет поломается в машине? Я тогда не сумею склеить его заново.
– Но, может быть, вдвоем мы кое-как управимся, а?
Оуэн глянул на мать с таким выражением лица, будто она только что пообещала ему впредь всегда носить обувь без каблуков.
– Попытаться же можно, – обронила она, словно оправдываясь. Хотя на самом деле ей хотелось лишь одного: отвлечь сына от его мрачных мыслей, сделать так, чтобы он перестал все время думать об умершем отце и тосковать о нем.
– Мама! Мне совсем не хочется ехать в эту Южную Каролину.
Лорелея поднялась с колен и уселась прямо на ковер. Кажется, предстоит еще один долгий разговор.
– Но мы же, дорогой мой, все с тобой обсудили. И пришли к выводу, что тебе пора познакомиться со своей старшей сестрой.
Оуэн посмотрел на мать непонимающим взглядом, будто та разговаривала с ним на иностранном языке. А может, он тоже чувствовал и понимал ту пучину отчаяния, которая толкает человека порой на самые безумные поступки. Например, сорваться места и ехать бог знает куда только за тем, чтобы познакомиться с какой-то там незнакомой сестрой, которая и знать не желает о твоем существовании.
– И потом, не забывай, мой дорогой… Все могло бы быть гораздо хуже. Представь себе, каково бы это было ехать на машине до самого Мэна. Нам с тобой страшно подвезло, что Мерит решила перебраться в Южную Каролину. Вполне возможно, у нее уже появились знакомые и даже друзья в этом городке. И нашему приезду она точно обрадуется. А мы поможем ей обустроиться на новом месте.
Лорелея улыбнулась сыну, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка получилась как можно более естественной. Она уже почти готова была поверить собственным словам, старательно загоняя в глубь себя все свои тревоги и сомнения. Ведь вполне возможно, что Мерит еще даже не успела переселиться в свой новый дом. Впрочем, какая им разница? Они с сыном отправляются в путь сегодня, и точка. И им нет дела до того, хватило ли у Мерит времени для того, чтобы обжить свои новые апартаменты, или нет.
– Думаешь, Мерит хочет познакомиться со мной? – Мальчик уставился на мать пристальным взглядом. Толстые стекла очков не в силах были скрыть яркую голубизну его глаз.
– Но, мой дорогой! А кто бы отказался познакомиться с таким славным красивым мальчиком, как ты? И ты такой разумный, всегда найдешь сказать что-то интересное. Уверена, она полюбит тебя с первого же взгляда.
– А вот ребята в классе меня не любят…
Лорелея бережно пригладила вихрастый чуб сына, который категорически не хотел приглаживаться.
– Да они же все – деревенщина! Разве такие, как они, способны оценить чужой интеллект?
Оуэн бросил на нее еще один выразительный взгляд. Когда же наконец он начнет не просто слушать, но и прислушиваться к ее словам?
– А можно в Южной Каролине я тоже буду учиться дома?
Лорелея слегка взъерошила густые волосы на голове у сына, стараясь не встретиться с ним взглядом.