– Я поклялась им, что ты не веришь на самом деле в те слова, которые ты произнес… Я права или нет?
Парень медлил с ответом, и Лаура ответила вместо него:
– Конечно, не верит! Это просто из ревности.
– Пусть он скажет сам, – настаивала Аврора.
Джанни обнял се.
– Прости меня.
Успокоившись, они усадили девушку за стол, и она рассказала им все, что случилось после ухода Джанни.
Вдова Марини провела комиссара и учительницу в кабинет Криппа. Там к ним присоединилась Сильвана, все такая же спокойная и безразличная.
– Здравствуйте, синьора Каралло. Добрый день, синьор комиссар. Вы хотели меня видеть?
– Да, синьора. Вы, наверное, догадываетесь, что это касается смерти вашего мужа?
– На этот раз вы уверены, что он мертв?
– Скорее всего это так. Синьора, не скрою, ваше поведение меня удивляет.
Он ждал ответа, но ответ не последовал. Сбитый с толку, он продолжал:
– Меня уверяют, что тело вашего супруга перенесли сюда.
– Это неправда.
– Два человека заявляют, что были свидетелями этой сцены.
– Они оба лгут.
– Почему?
– Понятия не имею, впрочем, меня это не интересует.
Данте занервничал. Казалось, ничто не может потревожить это невозмутимое спокойствие.
– Синьора, позвольте сказать, что ваше отношение кажется мне все более странным!
– Что я могу поделать?
– Ваш муж исчезает, не подавая никаких признаков жизни, и вы ничего не предпринимаете, чтобы найти его?
– У меня нет ни малейшего желания это делать.
– Вы его не любили?
– Я его ненавидела!
Резкая откровенность вдовы ошарашила комиссара.
– Согласитесь, признание в подобных чувствах наводит на мысль, что вы сами помогли вашему мужу исчезнуть?
– Думайте, что хотите, синьор комиссар.
– Если докажут, что ваш муж был убит и что вы участвовали в убийстве или сокрытии трупа, вас посадят в тюрьму.
– Я давно сижу в тюрьме. Это все, синьор комиссар?
– Пока да. Прошу вас, пришлите ко мне вашу служанку.
Легким кивком женщина попрощалась с гостями и вышла, ни на минуту не утратив своей безмятежности. Феличиана сказала:
– Эта женщина была очень несчастна. Почему бы не оставить ее в покое?
– Потому что моя работа не позволяет оставлять в покое убийц!
– Лючано Криппа мог убить кто угодно, только не она.
– С чего вы взяли?
– Она не стала бы ждать для этого столько лет.
Вдова Марини отвечала на вопросы комиссара с такой хорошо разыгранной тупостью, что он не смог ничего от нее добиться.
По виду карабинера легко было догадаться, что он несет дурные вести. Лаура не ошибалась в своих предчувствиях и затянула что-то вроде похоронного воя. Джузеппе был очень расстроен, к тому же он всегда испытывал к Капелляро особое расположение. Джанни и Аврора, держась за руки, были слишком счастливы, чтобы спуститься с облаков на землю и разделить общее горе. Джузеппе сказал просто:
– Это я.
Эта фраза давала понять, что вместе с ним в дом вошел закон. Капелляро встал и попытался принять беззаботный вид:
– Мы ждали тебя, Джузеппе!
– Я должен отвести тебя, Аттилио.
– В Фоджу?
– Сначала ко мне в кабинет.
– Это серьезно?
– Боюсь, что да.
Капелляро слабо улыбнулся. Нелегко казаться храбрецом, если это не в вашем темпераменте. Джанни предупредил карабинера:
– Только тронь отца, Джузеппе, и я тебя изувечу на всю жизнь!
Тот ограничился ответом:
– Ты не должен так говорить со мной, Джанни.
Аттилио пришел ему на помощь:
– Он прав, Джанни. Ведь он только подчиняется приказу. Ты мне позволишь собрать узелок?
– Я не варвар… тем более, что меня совсем не радует обязанность быть твоим конвоиром.
Лаура, уронив голову на руки, рыдала у стола. Ей вторила Аврора, Аттилио не смог устоять перед таким потопом и тоже превратился в фонтан. У карабинера щипало глаза. Настоящая картина всемирной скорби! Но пора было закругляться.
– Мужайся, Аттилио, возьми себя в руки.
Капелляро положил руку жене на плечо.
– Мы расстаемся раньше, чем думали, Лаура миа. Но мы не можем бороться с тем, что сильнее нас. Заботься о детях.
Лаура застонала:
– А кто будет заботиться о тебе?
– Господь Бог. Теперь я могу рассчитывать только на него.
Лаура Капелляро была очень набожной женщиной, но такая защита ее не успокоила:
– Бог далеко! И у меня такое впечатление, что он забыл Страмолетто!
В этом она заблуждалась. Вздыхая и всхлипывая, Лаура уложила лучшую рубашку мужа, носки и кальсоны, а также бритву и кусок мыла. Она бережно завязала узелок, но, когда Аттилио взял его, ей показалось, что у нее вырвали сердце. Джанни пришлось поддерживать ее, пока отец давал последние наставления: