Но не только лучшие исполнители принимали участие в этом творческом соревновании. Тоже лучшее, что было тогда в нашей музыкальной культуре, было привлечено для организации конкурса и для работы в жюри. Молодых певцов оценивали великие мастера своего дела — выдающиеся певцы, дирижеры, композиторы, лучшие вокальные педагоги: Валерия Владимировна Барсова, Иван Семенович Козловский, Сергей Яковлевич Лемешев, Надежда Андреевна Обухова, Александр Степанович Пирогов, Александр Васильевич Гаук, Александр Васильевич Свешников, Георгий Васильевич Свиридов… Председателем жюри I конкурса был композитор Владимир Александрович Власов. Стоит ли удивляться, что с самого начала критерии были настолько высокими, а требования к певцам были настолько серьезными, что впоследствии жизнь подтверждала, насколько результаты конкурсов имени Глинки были безошибочными. Не раз его лауреаты, даже получившие не первые премии, становились победителями на различных международных соревнованиях.
О высоких требованиях к участникам конкурса я писала еще в начале 1969 года, после окончания IV конкурса, проходившего в Киеве в ноябре 1968 года: «На конкурсе было много красивых голосов, а премировали только певцов. Ведь для формирования певца одного голоса мало — необходимы музыкальность, хорошая вокальная подготовка, профессиональная выносливость, артистичность и, конечно, индивидуальная интерпретация исполняемого произведения. Не обладая таким комплексом качеств (может быть, его следует еще расширить), человек даже с превосходным голосом никогда не станет настоящим певцом».
Конкурс имени Глинки всегда был состязанием серьезным и трудным, где требовалось не только иметь хороший голос и талант, но и обладать достаточно высокой культурой, интеллектом. Конкурс был не просто еще одним соревнованием певцов, а выявлял талантливую молодежь, поощряя и воспитывая ее одновременно. Не раз певцы, не проходившие в финал, приезжали опять на очередной конкурс и становились его лауреатами. Имея от природы многое для того, чтобы стать хорошими певцами, они в первый раз выступали неудачно в силу разных причин: были в тот момент недостаточно подготовлены, нездоровы, эмоционально перенапряжены — да мало ли у нас, вокалистов, своих «подводных камней»… Но уж если входил в число лауреатов, то вполне заслуженно.
Конкурс имени Глинки открыл дорогу в большое искусство таким теперь всемирно известным певцам, первым своим лауреатам, как Елена Образцова, Ирина Богачева, Евгений Нестеренко, Владимир Атлантов, Юрий Мазурок… Это всего лишь несколько имен, обширный список которых потом увеличивался раз от разу не менее достойными фамилиями.
Несмотря на то что требования к участникам конкурса неизменно повышались, Что способствовало росту его авторитета, число желающих принять участие в этом творческом соревновании росло: II конкурс, состоявшийся в декабре 1962 года в Москве, привлек к себе уже 110 певцов, а на V конкурсе было 168 участников. Первые три конкурса прошли в Москве, где к тому времени каждые четыре года уже стал проводиться Международный конкурс имени П. И. Чайковского. И вот для того, чтобы и в столицах союзных республик могли проходить крупные творческие соревнования, было решено проводить в них поочередно Всесоюзный конкурс вокалистов имени М. И. Глинки. И первой республиканской столицей, принимавшей у себя наш конкурс, стала столица Украины Киев. Там же я впервые возглавила работу жюри, как бы получив этот непростой «пост» от наших замечательных певцов Никандра Сергеевича Ханаева и Марка Осиповича Рейзена, председательствовавших соответственно на II и III конкурсах.
Вместе со мной в жюри продолжали работать мастера как старшего поколения, так и среднего: Борис Хайкин, Павел Лисициан, Константин Лаптев, Зара Долуханова, Жермена Гейне-Вагнер, Виргилиюс Норейка, Ермек Серкебаев, Елизавета Чавдар, Зоя Христич… В который раз приходится сетовать на то, что не смогу в этой книге назвать всех своих коллег по работе в жюри конкурса имени Глинки… С годами за столом жюри стали занимать свои места и бывшие лауреаты-«глинкинцы»: Медея Амиранашвили, Евгений Нестеренко, Ламара Чкония, Светлана Данилюк, Анатолий Пономаренко, Людмила Филатова, Леонид Сметанников…
Всякий раз, когда конкурс проводился в той или иной столице, это было событием не только для молодых певцов, но и для музыкальной жизни этого города и всей республики. На прослушивания приезжали преподаватели многих республиканских музыкальных учебных заведений, чтобы в полной мере использовать возможность получить новую для себя информацию, обменяться опытом, услышать новые музыкальные произведения, входившие в программу конкурса. Я уж не говорю о том, что в состав жюри приглашались выдающиеся деятели национальной музыкальной культуры и чаще всего один из них становился заместителем председателя жюри. Так, на VI конкурсе, проходившем в Кишиневе, моим заместителем была Мария Биешу, в Тбилиси (это VII конкурс) мы работали с Зурабом Анджапаридзе, на IX конкурсе в Таллине мне помогал Тийт Куузик, в Ереване (XI конкурс) — Гоар Гаспарян…
Конкурс имени Глинки выявлял не только прекрасных вокалистов, но открывал и талантливых пианистов-концертмейстеров, в немалой степени способствовавших успеху участников. Одним из таких приятных открытий стал выпускник Тбилисской консерватории Важа Чачава, который был отмечен дипломом «За лучший аккомпанемент» на VII конкурсе, проходившем в 1975 году в Тбилиси. Уже тогда он обратил на себя внимание особой ансамблевой чуткостью, музыкальной культурой, вкусом. Впоследствии я много выступала с этим удивительным партнером, каждый раз отмечая его умение «ощущать» голос, индивидуальность певца. Теперь Важа Николаевич уже профессор Московской консерватории, воспитывает молодых пианистов.
Еще одного замечательного пианиста я услышала во время IX конкурса, который проходил в 1979 году в Таллине, в год, когда отмечалось 175-летие композитора, чье имя носит наш конкурс. Среди концертмейстеров обратил на себя внимание молодой эстонский пианист Ивари Илья, с которым потом я работала с большим удовольствием (я уже рассказывала об Ивари в одной из предыдущих глав).
Начиная с X конкурса, состоявшегося осенью 1981 года в Минске, у нас появилась еще одна традиция — после завершения соревнования лауреаты конкурса получали возможность выезжать, как бы для творческого отчета, на родину М. И. Глинки, в Смоленск, с обязательным посещением Новоспасского, имения композитора, которое к тому времени было почти уже восстановлено, точнее сказать, возрождено к жизни после долгих лет разрухи.
Идею таких поощрительных поездок и выступлений на родине Глинки я предварительно оговорила с заместителем министра культуры В. Ф. Кухарским, к которому пришла, чтобы заручиться поддержкой (и не только моральной, так как на это требовались средства). В нашем разговоре я поделилась с ним своими соображениями на этот счет: «Известна традиция, что после каждого конкурса имени Чайковского мы всегда ездим с лауреатами и членами жюри в Клин, в Дом-музей П. И. Чайковского. Почему бы не делать тоже самое и для лауреатов конкурса имени Глинки? Ведь теперь имение композитора восстанавливается, уже готов главный дом, построили флигеля, даже конюшни восстановили — все как было при жизни композитора. Побывать в Новоспасском для лауреатов конкурса, носящего имя Глинки, будет не просто интересно — это будет данью уважения к композитору, к его родным местам. Я уж не говорю о том, что и посещение самого Смоленска, где столько прекрасных памятников старины, будет иметь кроме познавательного еще и воспитательное значение для молодых певцов. Ведь Смоленск всегда был своеобразным щитом для Москвы — и во времена наполеоновского нашествия, и совсем недавно, в годы Великой Отечественной войны…»
Выслушав меня, В. Ф. Кухарский сказал: «Вот неуемная! А вообще-то это хорошая идея! Вот если бы вам удалось договориться о проведении концертов лауреатов с местной филармонией, то…»