Выбрать главу

I. 1. Русские композиторы: пересмотр иерархии

Казалось бы, законно и естественно было рассматривать в качестве фундамента новой культуры именно отечественную, русскую музыку, благо у других народов, вошедших в новообразование «советский народ», не было серьезных достижений в области академической музыки. Действительно, в дебатах лета 1918 года по проекту плана монументальной пропаганды, речь о которых шла выше, сплоченное единство имен русских композиторов, образующих список, нарушают лишь Бетховен и Шопен. О массовом вкусе этого времени судить приходится на основании слишком разрозненных свидетельств. Однако и они, скорее, убеждают в том, что русская классика в первые пореволюционные годы либо лидировала в сознании широкой аудитории, либо воспринималась на равных с западной классикой. Вот интересная и во многом уникальная (аналогов ей почти нет в прессе того времени) корреспонденция 1926 года из села Нижний Теребуж Щигровского уезда Курской губернии, которая была написана тамошним музработником Г.Л. Болычевцевым70, возглавившим группу столичных энтузиастов музыкального просвещения:

С 1920 года, когда здесь была создана музшкола, удавалось все время ставить концерты, чуть не цикловые, начиная с Баха, Гайдна, Моцарта, Бетховена, кончая русскими композиторами, включая Скрябина. Теперь радио заменило музшколу <…>.

В области песни наше село – переходная полоса от Великоруссии к Украине. У нас нет ярко выраженного характера песни. Раньше на деревне говорили так: «Девки, пойдемте песни кричать» и действительно песни «кричали», а не пели. Теперь уже так не говорят и начинают в окрестных деревнях петь то и так, как поется в Теребуже, преимущественно революционный репертуар: «Молодая гвардия», «Красная армия», «Смело, товарищи», «Марш Буденный», «Замучен тяжелой неволей» и проч. Когда же была музшкола, то население начинало распевать «Жаворонок», «Ходит ветер у ворот» Глинки, «Соловей» Алябьева и проч.

Лучше всего воспринимают русских композиторов, но довольно легко и Бетховена, конечно, не в очень большой дозе. Минут 20 – 30, не больше71.

Таким образом, это сообщение о состоянии музыкальных вкусов в российской деревенской глубинке первой половины 1920-х годов констатирует несколько чрезвычайно любопытных моментов. Из него следует, что, по-видимому, до появления в селе музыкальной школы в 1920 году его музыкальная жизнь была ограничена рамками фольклорной культуры – сельчане «кричали» (как принято в народе называть традиционный тип фольклорного исполнительства), а не «пели». Школа привела на деревню классический репертуар, с которым сельчане довольно быстро сжились. Возможно, сама диковинная форма концерта поначалу заставляла их выслушивать сочинения широчайшего стилистического разброса – от Баха до Скрябина. Определились и пристрастия: прежде всего Глинка и другие «русские композиторы», а среди западных авторов – Бетховен, которого, судя по описанию автора, особенно активно популяризировали не только приезжие, но и местные музыканты:

Например, ученики школы II-й ступени, те же, собственно, деревенские ребята, с удовольствием слушали квартет Бетховена в исполнении квартета МГК (осенью). Другой раз женское собрание с интересом слушало по радио же других <так!> произведений Бетховена. Много других случаев исполнения Бетховена показало, что его сравнительно легко воспринимают. Я, лично, часто исполнял в концертах Бетховена, как один, так и в ансамблях72.

Вместе с тем восприятие всей этой музыки было специфичным: ее понимание нередко встраивалось в привычные сельчанам фольклорные формы:

Часто среди местного населения слышится частушка, называемая здесь «Страдание», исполняемая голосом, или на каком-нибудь музыкальном инструменте (преимущественно на гармонии или балалайке). «Страдание» звучит почти как марш «Чу, раздался клич призывный!», музыка Бетховена (мотив 9-й симфонии из нового школьного сборника), так что когда хор начал разучивать этот марш, то все хористы покатились со смеху и заявили в один голос, что это «Страдание»73.

вернуться

70

Болычевцев Глеб Леонидович (1891 – 1971) – музыковед. Дворянин. Окончил реальное училище в Москве. коммерческий институт, Московскую консерваторию (фортепиано – Э.К. Розенов). До 1917 г. работал тапером и преподавателем музыки. После 1917 г. вместе с С.Я. Половниковым (впоследствии солистом оркестра Большого театра), М.В. Хвостовым (позднее преподавателем Ленинградской консерватории) и своей сестрой актрисой О.Л. Болычевцевой обосновался в с. Нижний Теребуж. С 1918 г. они проводили там музыкальные вечера. Инструктор музыкального образования Щигровского уезда, он основал там музыкальную школу (1920 – 1928) с несколькими коллективами (ансамблями, струнным оркестром, хором), большой библиотекой. Вел классы фортепиано, скрипки, виолончели, сольного пения, хор и оркестр. С 1928 г. преподавал в общеобразовательных учреждениях Курска, педучилище (с 1931 г.). В начале 1930 г. на собственные средства издавал брошюры с программами строительства массовой музыкальной культуры. Во время Великой Отечественной войны пытался организовать в с. Нижний Теребуж Народную консерваторию, руководил фронтовой бригадой. Постоянный рецензент «Курской правды» (см.: Курская энциклопедия [Эл. ресурс]. – Режим доступа: http://www.mke.su/doc/BOLYChEVTsEV.html. Дата обращения: 08.10.2012). О впечатляющих успехах, достигнутых им и его товарищами в деле музыкального просвещения, он писал также в: Болычевцев Г. Село Нижний Теребуж Курской губ. Художественная музыка в деревне // Музыка и революция. 1926. № 3. С. 45 – 46.

вернуться

71

Болычевцев Г. Чем живет деревня в области музыки // Музыка и Октябрь. 1926. № 3. С. 15.

вернуться

72

Там же. С. 16.

вернуться

73

Там же.