— Ставь сюда!
Мальчик проворно исполнил приказание Мал-с’УмКвинта.
— Пойди сядь где-нибудь в углу!
Сам король устало опустился на черный сундук и, задумчиво глядя в сторону еле видневшейся дверцы, ведущей в глубь замка, стал ждать.
«Бедный, — думал юноша, глядя на своего повелителя. — Всегда такой грустный. Почему его почти никто не любит? Ведь он никогда не кричит на своих слуг, разговаривает с ними мягко. Жалко мне его.»
А грустный Мал-с’УмКвинт печально смотрел, как бы сквозь стены, и вспоминал свою прошедшую жизнь, включая то, что было ему известно со слов матери.
Когда родился — много плакал. И вот на его плач прилетел великан ФОРТИССИМ, хотел утащить малыша к себе в замок. Но мать и отец упросили оставить им сына, обещая, что, когда он вырастет, станет его верным слугой.
ФОРТИССИМ сделал вид, что пожалел убитых горем родителей, а на самом деле решил: «Какая разница, тот или этот? Унесу сегодня другого, зато этот станет королем и доставит мне в десятки раз больше ШЕСТНАД».
Мальчик рос хрупким и хилым, много болел и несколько раз находился при смерти. И тогда родители бежали в храм, приносили в жертву Богу ДИССОНАНСУ несколько ШЕСТНАД или КОЛОРАТУР и просили спасти их сына.
Бог никогда не отказывал им: через день-два в комнату королевы влетали таинственные птицы ТРИОЛИ, оборачивались красавицами-девушками, державшими в руках по три золотых колокольчика, приближались к малышу, что-то шептали над ним, давали чудодейственное лекарство — и ребенок вновь был здоров. Он даже некоторое время переставал грустить, так как начинал понимать голоса птиц, зверей и с радостью играл с ними.
Почему-то с малых лет мальчик предпочитал общение с маленькими, ядовитыми колючими СЕКУНДАМИ, с жестокосердными КВАРТАМИ, или плавал в бассейне с морскими змеями ДИАПАЗОНАМИ. Он понимал, о чем они говорили друг с другом, проникался их думами, а от этого рос таким же бессердечным и жестоким.
В пять лет он стал требовать от отца и матери, чтобы ему разрешили помогать в заклании жертв, приносимых в храм. В 10 лет стал потихоньку пробовать их кровь. А в 15 лет помог врагам своего отца скинуть его с престола и сам стал королем. Подсыпая понемногу яду в пищу родителям, он через год свел их в могилу.
Наконец-то он мог спокойно делать все, что хотел. Именно в это время ФОРТИССИМ напомнил ему о своем существовании. В один из дней, когда СиРеФаЛь VII (теперь его величали этим именем) охотился в лесу на СЕКСТ (добродушных животных с шестью ветвями рогов), небо затянуло лиловыми тучами и неожиданно грохнуло СФОРЦАНДО нестерпимо громкий крик ФОРТИССИМА.
Лесные звери, бывшие поблизости, тут же упали мертвыми, а люди и сам король перестали слышать.
Расстроенный, он вернулся в замок. И вдруг увидел, как в распахнувшееся окно влетели необыкновенные птицы ТРИОЛИ и, превратившись в красавиц с тремя золотыми колокольчиками, протянули СиРеФаЛю какую-то склянку, показывая жестами, что ее содержимое необходимо выпить.
Сначала СиРеФаЛь испугался, но потом все же послушался красавиц и выпил предлагаемое зелье. И сразу же мир звуков вернулся, и король услышал, как одна из ТРИОЛЕЙ сказала:
— Не пугайся, юноша. Мы не хотим тебе зла. Иди с нами.
ТРИОЛИ сделали странные движения руками, стены дворца исчезли, и все трое оказались на берегу моря.
— Иди, тебя ждет наша Госпожа. И одна из ТРИОЛЕЙ показала рукой в сторону красивой розовой ТРЕТТЫ — прогулочной лодки. В ней сидела тощая старуха и гладила костлявой рукой двух клыкастых собак.
СиРеФаЛь VII нехотя подошел к розовой ТРЕТТЕ.
— Садись и греби! — властным жестом приказала старуха.
Он послушно сел за весла, и они поплыли к видневшемуся вдали берегу. Именно здесь впервые в жизни СиРеФаЛь увидел, как переливаются всеми цветами радуги морские КВИНТЫ. Они кишели вокруг ТРЕТТЫ, и от этого вода светилась разноцветными огнями. Он заметил, что цветовые сочетания менялись, как только менялись его чувства: растерянность, недоумение, злость, страх — все отражалось в красочных сочетаниях.
— Что это? — не выдержав, спросил СиРеФаЛь старуху.
— КВИНТЫ, — сухо отвечала СИНКОПА (позже он узнал, что это была именно она). — Они специально обучались играть красками. Тебе нравится?
— Да, — прошептал Мал-с’УмКвинт завороженно.
Через некоторое время розовая ТРЕТТА причалила к скалистому берегу.
— Пошли, — сказала СИНКОПА и, опираясь на клюку, заковыляла по тропинке.