Лектер отключился, оставив ее наедине со своими мыслями. В тишине туалета ее дыхание было громким и дерганным, пока она пыталась успокоиться. В ногах ощущалась слабость, съехав по двери на корточки, Эбигейл еще раз взглянула на телефон в руке.
Это всего лишь слова, они ничего не значили. Он не знает, что у нее на сердце. Она бы ему не сказала, только Уиллу… Или это одно и тоже теперь, пока они связаны? В смысле… они что, теперь как один человек? Могла ли она ему доверять? В любом случае, не этого она ожидала, оставляя свой номер.
К гадалке не ходи, Лектер методично и настойчиво шел к одной цели — чтобы Уилл убил Тьера. Зачем? Что изменится? Уилл уже убивал, чем же это убийство будет отличаться? Компанией, конечно. Тем, что он не на лекарствах. Тем, что они связаны с Лектером, а значит, в какой-то мере они будут там вместе. В этом и есть смысл его затеи?
За спиной раздался деликатный стук.
— Эби?
Она нехотя открыла Уиллу дверь. Проверив, что Джека не видно поблизости, Эбигейл впустила его в туалет, чтобы они могли поговорить без лишних свидетелей. На его лице отражалось беспокойство.
— Ты в порядке? Если тебя тошнит, можем заехать в аптеку… — мягко начал он, положив руку ей на плечо, и замер.
Эбигейл подняла на него глаза и слабо улыбнулась. Да, чувство вины. И не только оно.
— Тебе все равно… — «что он ест людей» осталось не произнесенным.
Она кивнула.
Будь на месте Уилла кто угодно, она могла бы врать до последнего. Что не связывалась с Лектером, что не спрашивала у него совета по телефону, что он не предлагал своего роду сделку «помощь взамен того, что вы оба будете делать то, что я хочу». Но это был Уилл, который видел ее насквозь точно так же, как и Лектер. Будто для них она все равно что голая, со всеми чувствами и мыслями нараспашку. Странное ощущение, учитывая, что за последние шесть лет она ни с кем не была честной. Даже с самой собой.
Его рука на плече была горячей. Она прикрыла глаза и положила ладонь поверх его пальцев.
— Мне нужно идти.
Ты уже помог мне больше, чем я когда-либо смела надеяться. Пожалуйста, позволь мне сделать все правильно.
Эбигейл снова посмотрела ему в глаза, синие, с красными точками отражающимися от кафеля.
— Ребята собирались в бар, я могу попросить Бев закинуть тебя домой, — она не сказала «домой к Лектеру», Уилл не стал ее поправлять. — Я справлюсь.
— Нет, — он качнул головой. — Если Ганнибал сказал, что у «нас» получится, значит, я должен быть рядом.
Ха, он увидел их разговор меньше, чем за минуту. Впечатляет. Но Эбигейл это только разозлило.
— Черта с два ты должен, Уилл! Ты был прав, мы не знаем, что за игру он затеял, но это началось с меня и мной закончится. Ты ведь понимаешь, Лектер использует нас обоих: знает, что ты хочешь меня защитить и тем самым втягивает тебя в эту странную долбанную договоренность. Его щедрость не будет вечной, он что-то попросит взамен. Сейчас это простая любезность и обмен информацией. А затем его цена станет слишком высокой, и я боюсь. Я не хочу потерять тебя, слышишь?
Уилл наклонился, уткнувшись лбом в ее лоб. Его теплое дыхание коснулось ее щеки.
— Даже если так я тебя не оставлю.
— Значит, ты идиот, — она боднула его, ненавидя его за упрямство.
— Можем обсудить это не в женском туалете, а по пути в общежитие, — Уилл насмешливо поцеловал ее в макушку, приобнимая. Казалось, он все никак не может насытиться человеческим теплом, как голодающий.
— Дурак. Просто полный кретин, — пробубнила она ему в шею.
— Я еще с первого раза услышал твое мнение о моем интеллектуальном уровне, — Уилл погладил ее по голове. — Давай разбираться с каждой проблемой по очереди. Сначала Зверь, потом Лектер. Как смотришь?
— Похоже на план, очень-очень глупый план, — она пожала плечами. — Будем надеяться, что мы выживем, чтобы пожалеть о нем.
С парковки выезжали в спешке. Эбигейл недовольно сопела, хмуро всматриваясь вперед и, видимо, ломая голову над более весомым доводом, который бы уговорил Уилла не вмешиваться. Она еще не знала, что таких доводов для Уилла не существовало в принципе, но он не мешал ей пытаться.
Она могла лгать сколько угодно, но как только он обнял ее, среди напряженной темноты ее сознания взбурлила пьянящая радость и благодарность с теплым, ноющим послевкусием, вяжущим, как терпкое вино. Взрослое вино, не с одной-двумя эмоциями, а с примесью всего подряд: кислица чувства вины, горьковатое сожаление, что все сложилось именно так, а не иначе, металлический привкус страха и основная нота, сильная, богатая, сливающая в себя все остальные — глубокая привязанность.
Стоило им проехать шлагбаум и оказаться среди огней вечернего города, они оба вздохнули свободнее, будто наконец-то ушел надоедливый и тревожащий гость.
— Зачем ты спросила, в какой они идут бар?
— Собираюсь разворошить осиное гнездо, — улыбнулась она уголками губ, а глаза ее остались холодными и расчетливыми.
Уилл понял, что лучше дальше не спрашивать, и оставил тему на другой случай. С его способностями он хорошо улавливал момент, когда люди вокруг хотели немного личного пространства. Эбигейл расскажет сама, когда будет готова.
— Пока меня не было, Джек вел себя прилично? А то я его знаю, если он захочет, то будет давить, пока не сломаешься.
— Он попытался, — Уилл пожал плечами, остальное Эбигейл не обязательно было знать.
Оставшись с ним наедине в морге, Кроуфорд хоть и знал, что их «ручного экстрасенса» лучше было не касаться, грубо схватил его за предплечье и допрашивал минут десять. Никто не вмешивался, опасаясь вызвать на себя его гнев.
Чувства Джека затапливали с головой, как волны возмущенного моря. Ожидая отпора, стен и крепостей, они не встретили на своем пути ничего. Ни одной преграды. Горячее, как кипяток, желание отомстить, сухая жажда справедливости, гнев и ярость целеустремленно пронеслись по океану сознания и, нигде не найдя отклика, рассыпались на миллионы брызг.
— Что насчет улик в доме? ДНК в канализации? Он готовил на кухне, что-то должно было остаться.
— Ничего.
— Как ничего?! Не может такого быть.
Уиллу было почти жаль, что такая мощь и силы уйдут впустую. Почти. Если бы только мысль, что попадись он Джеку на неделю раньше, от его внутренних барьеров сейчас остались бы лишь ошметки и везде властвовала бы чужая воля. Но Джек не может быть сильным постоянно. Слабость тем и могущественна, что ей нет предела, нет конца и нет края.
— Лектер клиент компании Вангуард Клининг Системс, и если вы обратитесь в их офис с запросом, то узнаете, что недавно, прямо перед его исчезновением, им поступал заказ на полную дезинфекцию. Как я уже сказал, очевидных следов в доме нет. Только если в ваших желудках, — он не удержался от ироничной улыбки.
— Слушай ты, — Джек угрожающие приблизился и наставил на Уилла мясистый палец, — не смей мне тут ерничать. Лектер убил кучу народа, ты думаешь он тебя пожалеет? Черта с два! — Его хватка из крепкой превратилась в стальную. — Смерть здесь не предмет для шуток. Ты меня понял?
Уилл был не согласен, но не стал спорить, спокойно смотря Кроуфорду в глаза.
— Джек, вы забываетесь, — тихо произнес он так, чтобы остальные не услышали. Он не сказал, что ему больно и не попросил освободить руку, потому что физическая боль не имела для него никакого значения, а Кроуфорда его слова могли спровоцировать еще сильнее. — Я не ваш подчиненный и попрошу помнить это, прежде чем что-либо требовать.
А Джек требовал всем своим мощным, израненным сердцем. Хотел закричать, приказать, вынудить, забрать силой. Немощность и отчаяние бесили его, как красная тряпка нетерпеливого быка. Кроуфорд открыл рот, но Уилл снова прервал его: