— Понимаю, — его голос был спокоен, взгляд направлен чуть в сторону, карие глаза блестели в свете люстры.
Эбигейл не знала, почему, но ей показалось, что, несмотря на внешнюю невозмутимость, Лектер испытывал сильную физическую боль, и та только нарастала с каждым мгновением. Практически невыносимую, раз уж она смогла ее уловить. Несколько минут они молча сидели, Лектер ел, но было ощущение, что он находится где-то очень далеко.
— Уилл мертв? Поэтому он не ответит? — наконец, спросила она.
— Нет, моя дорогая, — он вытер салфеткой рот и, положив руки на стол, прикрыл глаза в безмерной усталости. — Он нас оставил.
========== Часть 6 ==========
Катлер, Февраль
Ночью налетела снежная метель, и температура упала до минус восемнадцати. Ветер завывал в окна, метаясь от одного дома к другому, тревожно звенели ветряные игрушки у гаража. Иногда кусок кровли ударялся о каминную трубу, выдавая глухой звук, будто метель грозно стучалась в крышу. К пяти утра все стихло. Дома чувствовалась сырость и прохладный сквозняк. Уилл, неохотно выбравшись из кровати, тут же натянул на себя свитер и теплые вязаные носки. На завтрак — сваренное вкрутую яйцо, кусок холодного соленого бекона и хлеб. Он мог приготовить омлет и пожарить тосты, но не был уверен, что это будет его собственное желание. Согрелся он только тогда, когда выпил целую кружку чая, залитого кипятком. Жестяная кружка обжигала пальцы.
Он открыл входную дверь: за ночь двор на локоть занесло рассыпчатым нежным снегом, и на дверь налипли целые комья. Слава богу, он только вчера купил лопату, которую местные называли «скребком», хотя по названию он представлял себе что-то поменьше. Нижняя часть походила на широкий совок, а ручкой служила удобная перекладина как у коляски. Прежде чем взяться за работу, Уилл оделся в болоньевый комбинезон, куртку, шапку и теплые двойные перчатки и только потом вышел на улицу. Точнее, провалился по колено в вязкий снег.
На очистку двора понадобилось около двух часов, и гора снега теперь возвышалась у дороги — когда проедет снегоуборочная машина, она как раз захватит ее по пути и столкнет куда-нибудь в кювет. Все автомобили соседей стояли на своих местах под сугробами, и, похоже, он был первый, кто встал в такую рань и увидел последствия метели.
Поясница горела от напряжения, он распрямился и несколько раз повернулся туловищем, растягивая мышцы и похрустывая позвонками. От мороза ресницы слиплись, в ботинки набился снег, лицо горело от внутреннего жара, и Уилл, отдышавшись, убрал последнюю кучу к дороге.
Вот и все. Он с облегчением вытер пот со лба. Теперь до него смогут дойти, а то в прошлый раз, когда метель занесла подъездную дорожку, он не успел расчистить снег, и нескольким знакомым рыбакам пришлось месить сапогами сугробы с огромным лодочным двигателем на руках, потому что машину кинули на главной дороге.
На горизонте раскинулось белое поле, и только крыша соседей выглядывала из-под сугробов как собачья конура. Уилл открыл гараж. Он купил его по дешевке у старика по имени Клайв, сам старик жил с женой напротив и изредка захаживал проведать Уилла и иногда помочь с ремонтом — то кран выбьет, то трубы замерзнут. Раньше Клайв хранил во втором гараже древний форд пятьдесят четвертого года, но даже вдвоем с Уиллом они не смогли его воскресить, и пришлось сдать на металлолом. Диана, жена Клайва, обрадовавшись, что они избавились от многолетнего хлама, по такому случаю подарила Уиллу теплое стеганое одеяло ручной работы, которым он теперь укрывался каждую ночь.
И если дом Уилла был еще более-менее нормальным, то их, двухэтажный, передавал всю прелесть Клайва и его увлечений. Внешние стены были украшены дорожными знаками, которые Клайв собирал во время зимы. Иногда он их воровал. Диана любила рассказывать, как на их свадьбу он выложил из автомобильных номеров «ВХД З МН ЗМЖ», и для этого ему пришлось целых три месяца охотиться за подходящими буквами по всему Портленду. Его так и прозвали — «Похититель номеров».
По сути, в доме Уилла раньше жила Диана. Уилл не стал существенно менять интерьер, и на кухне до сих пор красовалась ее вышитая работа со времен школьной скамьи. Белая канва, красные нитки. Надпись гласила:
«Мельница Бога очень хороша.
Мельница Бога мелет не спеша.
Медленно, но верно ходит колесо.
Будет перемелено АБСОЛЮТНО ВСЕ»
Он затопил печь, занес дрова для камина и поставил бойлер кипятить воду, когда к нему постучались. День начался.
В основном к нему приходили чинить моторы с небольших лодок и двигателей внедорожников. Видимо, слава о сумасшедших механиках с побережья дошла до большого города, и сегодня ему привезли целую моторную яхту на прицепе, Парагон 32 Флайбридж, работающую на двух Вольво Пента 370 лошадиных сил. Один из двигателей не набирал и половину мощности, захлебываясь дизелем, и Уилл пообещал разобраться. Клайв увидел яхту из окна и прибежал как есть — в одном рабочем комбинезоне с разводным ключом в одной руке и теплой кепкой в другой, радостный, будто наступило Рождество.
Они провозились до обеда, затем Клайв уехал на работу, и Уилл остался один. Он почти всегда находился один, иногда месяцами не касаясь людей. Он не завел себе собаку. Не выходил в свет. На Рождество Диана пригласила его к себе — приехали дети, заглянули соседи, и они накрыли большой стол. Уилл знал, что о нем ходят слухи: миллионер-вдовец; его подставили, и он отсидел в тюрьме за убийство любимой; он с Уолл-стрит, бывший брокер, который разочаровался в бомонде и суете и удалился на покой. Самую дикую фантазию придумала Диана и была очень горда ею, о том, что он механик с международных гонок, его любимый разбился в прошлом году во время заезда, и теперь он топит свое горе в «штате лобстеров».
Специально не соглашаясь и не опровергая эти смехотворные теории, Уилл лишь загадочно улыбался и отвечал: «Ах если бы». Как он и подозревал, Диана пригласила его на ужин не просто так, а чтобы с кем-нибудь познакомить. Уж очень она настаивала на приличном виде. Это был далеко не первый случай. В маленьком городке вроде Катлера не слишком большой выбор холостяков, потому Уилла, как темную лошадку, девушки пытались заманить на чаепития, а местные мужики — в бар, однако он отказывался, ссылаясь на занятость. Рождество у Дианы — первый раз, когда он согласился на светские беседы дольше пяти минут. Что-то ему подсказывало, что и последний.
Ее звали Молли Фостер. Вдова с сыном Уолтером восьми лет. Она не была красавицей, приятное, чистое, простецкое лицо. Ничего общего с холодной, классической красотой Аланы или Эбигейл. Крупная в плечах, с большими неженственными руками и челкой «пони». Эта женщина сталкивалась с проблемами и умела их решать, не чураясь запачкать руки. Она держала сувенирную лавку на побережье, работала в свое удовольствие и ездила на квадроцикле.
Конечно, их посадили вместе. Уилл не был любителем поддерживать ничего не значащие разговоры, а потому большую часть времени молчал и слушал. На вопросы отвечал односложно, порой замечая, как Молли бросала на него любопытные взгляды. Обычно он ходил в перчатках, но за ужином это вызвало бы лишние вопросы, так что к концу вечера Уилл уже знал про нее все.
Ее мужа звали Уолтер и работал он полицейским. Фанат бейсбола и поездок на природу. Однажды он арестовал важного парня в местной банде Портленда, и его подельники напали ночью на дом. Молли с сыном успели спрятаться в ванне с ружьем, и их бы убили, как и мужа, если бы она не выстрелила одному из бандитов в грудину через дверь. С этого момента она знала, что в большой город больше не вернется.
Вечер еще не кончился, а Уилл засобирался домой, и именно Молли пошла его проводить.
— На следующей неделе в субботу мы с ребятами — Джорджем и Кевином — идем в бар. Ты как?
Она упомянула других мужчин специально, чтобы избежать неловкости.
— Спасибо, но я не смогу, — он натянул куртку и шапку, у него болела голова, и Уилл даже не постарался, чтобы его тон прозвучал благожелательно.