Подойдя к окну, музыкант закурил. Дождь барабанил по стёклам, разбиваясь каплями и стекая вниз.
Глава 20.
- Здравствуй, Лео, дорогой! - Привет, Жанна. - Ты, так и не называешь меня мамой. Слышался расстроенный, нежный голос, женщины лет 50. - Разве Софи тебе недостаточно! Резко уколол Алекс, специально причиняя боль. - Как ты живёшь? Знаю, достигаешь высот музыкального Олимпа? Не обращая внимания, оптимистично интересовалась женщина. - Высоты не нужны. В целом все отлично. - Лео.. - Я, Алекс Настойчиво перебил. - Да, Алекс, мы с Филлипом продолжаем высылать деньги на твой счёт. Знаю ты... - Сколько раз говорить. От тебя мне не нужно ничего, а тем более денег. Если ты променяла нас с отцом, ради них, не думай, что меня купишь! Злость закипала внутри музыканта. В нем говорила глубокая обида, зарождающая дьявола внутри. - Не надо, так говорить, я любила... - Не хочу слышать! Теперь уже поздно! - Алекс, ты очень однобоко смотришь на ситуацию, много не зная! Понимаю, что жил с отцом и ... - Не смей говорить про него плохо! - Я и не пытаюсь, все же настаиваю на встрече с тобой. Если бы могла сама...Мы оплатим билеты... Только прилетай... Голос женщины задрожал. Алекс, будто слышал, как соленые капли падают на твёрдую поверхность, тогда, внутри все успокоилось и он злобно улыбнулся: - Нет, Жанна, никогда! Словно, добивая ногами, раненого солдата: - Хорошо, Алекс, это твой выбор. Прошу Бога об одном, чтобы когда твоё решение измениться, не было слишком поздно. - Не пугай! Резко прохрипел и бросил трубку.
Мурашки бегали по телу, озноб накинулся и не отпускал. Алекс подошёл к окну и закурил. С тех пор прошло два года. Они больше не общались - он не отвечал на звонки. Не чувствуя угрызения совести, и, пропитываясь обидой, вспоминал, лишь по заданию любимой ученицы. - Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети. Настойчиво отвечали вместо Виктории. Ревность заставляла психовать, срываясь на подручных предметах. Расставание с Кариной, требовало событий, ради которых стоило жертвовать зарождающейся любовью. Но, тишина и только слова: " У тебя будет время подумать. Уверяю" служили разуму, хорошим оправданием.