Глава 4.
Зимний вечер. Холл богатого особняка. В контраст белоснежному, сверкающему от мороза, снегу - пышная гортензия и фея фуксия демонстрировали несметное богатство оттенков их двойственного цвета, горячего и холодного одновременно, потому что сочетал в себе жар красного и прохладу синего. Фужеры, отполированные для Дом Периньон, сверкали в руках многочисленных гостей. Холеные, надменные, фальшивые обменивались любезностями, дегустируя кулинарные шедевры, приглашённого шефа. Настоящей, была лишь музыка. Фоном растворялась она в огромном пространстве праздничного зала. Казалось, её слушали только игристые пузырики в бокалах. Словно в такт, исполняли они, свой опьяняющий танец. В углу - скромная сцена. Кому-то хотелось, чтобы её вовсе не замечали. Алекс безупречен. Брюки, снежная рубашка, фрак и фиолетовая бабочка аккомпанировали аспидному роялю. Легкая щетина и идеально подгстриженные стальные пряди, подчеркивали точеную форму лица и мужественные скулы. Легкая ухмылка, выдавала радость, привалившему, щедрому гонорару. Бизнесмен Александр устроил грандиозный праздник, в честь рождения его возлюбленной, с недавних пор жены. - А сейчас, дамы и господа! Зазвучал профессиональный, торжественный голос ведущего. - Встречаем, виновницу торжества Викторию! Аплодисменты в такт мажорным аккордам. По лестнице спускалась она... Шафрановое платье в пол, струилось по изящной фигуре с выдающимися формами. Словно, заточенная статуэтка, с шелковистой, смуглой кожей, Виктория грациозно спускалась вниз. Черты лица, продуманы до мелочей: миндалевидные карие глаза, в окантовке черных, длинных ресниц; маленьких, чуть курносый, носик и пухлые губы. Кудрявые от природы локоны, еле сдерживала бриллиантовая заколка. - О, черт... Обомлел Алекс, на секунду перестав играть. Пелена надвигалась на глаза, ритмы сердца, казалось, играли вместо рояля, донося волнение, тревогу, обиду и разочарование. - жена, жена! Хрипло твердил музыкант... Восторгаясь внешней картинкой, взгляд его замер. Но, внутри появилось зловещее грозовое облако. Алексу стало необычайно душно и жарко. По мере того, как приходило осознание ситуации, из глубины души, вращающийся с огромной скоростью, поднимался гигантский вихрь, с оглушительным ревом, втягивая в себя все эмоции и чувства. Затем стихло...осталась лишь пустота. Впервые, за какую-то мимолетную встречу, Алекс почувствовал близость и огромную симпатию к женщине. Казалось, музыкант готов был пожертвовать свободой и открыться ей, если бы судьба свела два сердца снова. К счастью или нет, два человека встретились... но, увы, она принадлежала другому. - Соберись, тряпка! Алекс пришёл в себя. Глаза смотрели на клавиши. В голове включился автопилот. Руки делали свою работу сами. Мысли летали в пространстве. Музыкант, будто нырнул под воду. Поздравительные речи гостей и смех именинницы доносились до него с другой скоростью и частотой. К ногам Вики подносили огромные корзины с цветами. Когда микрофон взял муж, музыка стихла. В том момент, девушка обратила внимание на незаметную сцену в углу. Она запомнила и узнала Алекса. Ещё не подозревая, какую бурю эмоций, разбудила в нем, виновница торжества уставила свой взор в голубые глаза пианиста. Алекс вынырнул. Взгляды встретились и необратимо началась передача электронами заряда от одной точки в другую, как от "плюса" к "минусу", самым коротким путём. Невидимый провод уже начал нагреваться, но...Александр, то самое сопротивление цепи, обратился к жене: - Любимая! Сегодня ты родилась, и, как лучик света, озарила и согрела всех вокруг, а через 20 лет ворвалась в моё окно. С тех пор, сердце в твоей власти, а ключик в нежных руках. Виктория, внешняя и внутренняя красота, покорила мои глаза и вскружила голову. Александр сделал жест в сторону музыканта. Алекс запел, его пальцы гладили клавиши. Ироничная ситуация, заставляла душу смеяться и плакать одновременно, ведь песню сочинял на заказ: "Каждый вздох с тобою, слаще мёда! Каждый день тебя боготворю! Ты, родная, краше небосвода Ты моя, и я тебя люблю!" Прозрачное одеяло из слез накрыло глаза Виктории. Через уже искреннюю улыбку она выражала благодарность в танце. Одинокие дамы вытирали капли зависти салфетками. Только две молоденькие особы, краснея перешептывались, кидая загадочные взгляды на Алекса. - Какой, симпатичный и сексуальный! Восхищалась рыженькая София в коротком черном платье, демонстрируя длинные стройные ноги и роскошную, блестящую, огненную шевелюру. Лицо терялось и было неприметным. - Хотела бы я стать клавишами или струнами его инструмента. Хихикала бойкая брюнетка Сара с шикарной грудью и красными губами. Они взяли салфетку и поспешно нарисовали помадой номера. Когда Алекс закончил, под шум оваций, девушки отдали записку, подмигнув. - Я рад, что вам нравится моё творчество. Хрипло отрезал пианист и сверкнул белыми зубами. Александр и Виктория целовались. Он предпочитал не смотреть. В голове ассоциировалась картина охоты хищника на хрупкую жертву. Именно так, муж владел губами своей любимой. Как только зверь утолил голод, огласили главный подарок. - Ты так давно мечтала и шла к этому. Весной все случится в главном выставочном павильоне города! Виктория ахнула. Алекс не понимал о чем речь, но по реакции девушки, подарок-заветная мечта и цель жизни. *** В номере загородного отеля раздавались смех и стоны. Трое придавались безудержному веселью и наслаждению. Обнаженные Сара и София, залечивали глубокие раны голубоглазого пианиста. Необходимо было забыться, и, все таки, утешить раненое самолюбие. Девочки, изощрялись, показывая мастерство, и будто, соревнуясь друг с другом. Алексу было наплевать. Он даже не знал их имён. Смятая салфетка с номерами, валялась в кармане парадных брюк. Шампанское текло по обожженным от возбуждения телам, губы тонули в поцелуях, музыкант в девушках. А утром, одинокого развратника разбудил зимний холодный ветер из приоткрытого окна. Голые девочки, спали с помятыми лицами, голова гудела и очень хотелось бежать. Стараясь неслышно удалиться, он собирал одежду с пола. Такси уже ожидало внизу. - Мой номер первый на салфетке... Внезапно, промолвила рыженькая, приподняв шевелюру с подушки, но, не показывая заспанного лица. - Ты позвонишь мне, я София! Алекс оставил деньги на тумбочке. - Не парься детка и... спасибо! Блеснул улыбкой и испарился.