— Пусть. Мы ужасно поступили и должны понести наказание.
— Бог нам судья. Если ты так легко готова отпустить своего любимого жениха, то я не готов просто взять и потерять лучшего друга. Я ухожу.
Она последовала за мной в прихожую.
— Завтра вернусь сюда в полдень. У тебя два варианта: либо уйти из дома и погулять где-нибудь часок-другой, либо носа не показывать из своей спальни. Ты меня поняла?
— Да, Логан.
Я поймал такси и поехал домой. Всё, что хотелось делать в тот момент, — это спать. Я удобно разместился на заднем сиденье автомобиля и закрыл глаза. Сердце больно и тяжело стучало, голову, подобно змеям, окутали мрачные мысли. Музыка, которая лилась из динамика, приятно ласкала слух. Она увлекала меня за собой куда-то в туманную даль. Вскоре беспокойные мысли оставили меня, и я уснул.
Я приехал домой. После недолгого сна в автомобиле я чувствовал себя разбитым, а настроение после разговора с Хэйзи упало ниже плинтуса.
Свет во всём доме был потушен. Значит, родители спали. Я осторожно вошёл в прихожую и, стараясь не шуметь, прошёл в гостиную. Сил не было даже на то, чтобы подняться на второй этаж. Я с грохотом упал на пол и улыбнулся, почувствовав под собой мягкий ковёр.
Наверху послышались шорохи. Сквозь дремоту я слышал скрип ступенек, а потом — недовольный голос отца. Я не мог разобрать, что он говорил, но знал точно, что он был крайне недоволен. Раньше я всегда боялся отцовского гнева, в порыве злости он мог даже избить меня. Да, такое случалось, и не раз. Но сейчас мне было абсолютно всё равно на его крики, и хорошо известное мне чувство страха куда-то испарилось. Единственным моим желанием был крепкий сон. Не взирая на строгий, дрожащий от негодования голос отца, я начал медленно погружаться в сон. Но вдруг яркий свет резанул по глазам, выдернув меня из мира собственных грёз.
— Встань и посмотри на меня, — велел отец. — Я с тобой, а не со стеной разговариваю.
Я послушно поднялся на ноги. Веки мои были тяжёлые, словно свинцовые, и поэтому я смотрел на отца полузакрытыми глазами.
— Как ты смеешь являться пьяным в мой дом да ещё так нахально смотреть на меня? Отвечай, Логан!
Почувствовав неслабый удар по щеке, я встрепенулся. Глаза отца пылали яростью.
— У меня был тяжёлый день, — кое-как выговорил я. — Я крупно поссорился с Джеймсом и решил залить свою грусть виски.
— Меня это абсолютно не волнует. Я спрашиваю, что ты делаешь пьяным в моём доме. Кажется, ты забыл моё отношение ко всему этому.
Это правда. У отца были крупные проблемы в прошлом, и все они так или иначе были связаны с алкоголем. Он никогда не пил в моём присутствии, и я старался делать то же. Но сегодняшняя ночь послужила исключением из правил.
— Прости. Такого больше не повторится.
— Да чем ты думал? — продолжал сердиться отец, будто не услышав моих извинений. — Завтра у тебя рабочий день! Что скажут мои подчинённые, почуяв от тебя этот мерзкий запах? Что они подумают?
— Мне нет до этого никакого дела, потому что завтра я не иду на работу.
— Что? Я не ослышался? Я твой начальник, Логан, и я не давал тебе выходной.
— Я знаю это. Я увольняюсь, пап.
Отец надулся от возмущения. Он терпеть не мог, когда кто-то смел идти против его воли. Он всегда хотел, чтобы я пошёл по его стопам, добился головокружительных успехов, а после занял его место. Но меня абсолютно не интересовало его дело. Я не собирался тратить свою жизнь на работу, не приносящую мне ни капли удовольствия.
— Ты не найдёшь места лучше моего офиса, — сдержанно произнёс отец. — Скажу больше, тебя никуда и не примут.
— А мне этого не нужно. Я не хочу и не буду работать в этой сфере.
— Что же тогда тебя интересует? Может, поделишься со мной?
— Музыка. Меня интересует музыка.
Он засмеялся. Это оскорбило меня, но я стойко выдержал его насмешку.
— Музыка — это хобби. Ей ты можешь заниматься в свободное от работы время. Стать музыкантом — это самая глупая мечта на свете. Оставь это ребячество! А продолжать дело своего отца, вот что по-настоящему важно.
— Ты можешь называть мою мечту глупой, но я не собираюсь отказываться от неё.
— Ты мечтал стать музыкантом в детстве, и я воспринимал это как простую детскую мечту. Но сейчас ты стал взрослым, Логан! Может, тебе пора уже понять, чем ты должен заниматься в этой жизни?
Я разозлился. Отец никогда не понимал меня, мы с ним абсолютно по-разному смотрели на мир. Алкоголь развязал мой язык, и я сердито спросил:
— Может, тебе пора закрыть свой поганый рот и хоть раз прислушаться к мнению сына?
Я видел, каким огнём полыхнули глаза отца. Он схватил меня за плечи и со всей силы толкнул. Я упал прямо на стеклянный стол, и тот с оглушительным треском развалился подо мной.
— Как ты смеешь так говорить со мной?! — в гневе закричал он. — Не верю своим ушам! Неужели я заслужил такое отношение к себе?
По ступенькам сбежала испуганная мама. Увидев меня, лежащего на осколках, она громко ахнула.
— Что здесь происходит? — спросила она, глядя на отца боязливым взглядом.
— Этот засранец пришёл пьяным в мой дом! — закричал отец, активно жестикулируя. Вены на его шее вздулись. — И, представь себе, он посмел заткнуть мне рот!
Мама молча смотрела на меня. Я по-прежнему лежал на груде осколков, даже не пытаясь встать. Битое стекло больно впивалось в мою спину, и я иногда постанывал от неприятной боли.
— Я жду извинений, — сказал отец, приняв глубоко оскорблённый вид. — И я очень хочу услышать от тебя слова раскаяния.
— Ты их не дождёшься, — с трудом выговорил я. — Я не чувствую себя виноватым перед тобой.
Отец покраснел от возмущения. Мама положила руку на его плечо, будто стараясь успокоить. Я выжидающе глядел на них обоих.
— Сегодня с ним бесполезно разговаривать, — произнёс отец, взяв себя в руки. — Поговорим с тобой завтра, неблагодарный сын. У тебя будет достаточно времени, чтобы подумать над своим отвратительным поведением.
Он покрепче затянул пояс своего халата и поднялся к себе в спальню. Мама помогла мне подняться с пола и обеспокоенно спросила:
— Что ты сказал ему?
— Мам, ну на этот раз я точно ни в чём не виноват. Он первый начал.
— Что начал?
— Он назвал мою мечту стать музыкантом глупой! И пытался внушить мне, что я обязан продолжать его дело. А мне это не интересно, понимаешь?
Мы дошли до моей спальни. Я стянул с себя майку, и мама испуганно ахнула.
— У тебя кровь на спине, Логан. Я принесу аптечку.
— Не надо, мам… Я сам сделаю всё. Завтра утром.
Я упал на кровать и устало вздохнул. На душе скребли кошки. Да, меня сильно ранила ссора с Джеймсом, но этот спор с отцом… Он нисколько не задел меня. Мы так часто ссорились с ним, что мне начинало казаться, будто так всё и должно быть. Мысли о Джеймсе и о моём предательстве нещадно терзали моё сердце.
— Не хочу идти к нему в постель, — пожаловалась мама. — Я видела его глаза. Он сейчас просто в бешенстве.
— Ляг со мной, — сказал я, похлопав по пустому месту рядом с собой. — Пусть он бесится в одиночестве.
Улыбнувшись, мама легла рядом. Я закрыл глаза и уже начал погружаться в реку снов, как голос мамы вырвал меня из полудрёма:
— Что ты сказал ему потом?
— Просто попросил заткнуться и хотя бы раз послушать сына. Да забей, мам. Завтра утром… Всё завтра.
На меня навалилась такая усталость, что не хотелось даже думать о предстоящем разговоре. Я решил отложить тяжёлые мысли на потом и, отвернувшись к стене, уснул.
Мне снился ужасный сон. Я был один в мрачном сером городе, совершенно один. Я стоял посреди пустой длинной улицы. Вокруг ни души. Рядом не было никого, с кем бы я мог поговорить. А главное — рядом со мной не было Джеймса. Не было того человека, который прибавлял мне сил и уверенности в себе, который заставлял меня чувствовать то, что я не чувствовал больше ни к кому. Джеймса просто не было рядом. Я звал его, кричал его имя, но угнетающая тишина была мне ответом. Мне было холодно, тоскливо, одиноко. Хотелось разрыдаться от обиды, что буквально разрывала мою душу на части. Мне нужен был Джеймс.