Годы с Жорж Санд
Жорж Санд родилась 1 июля 1804 года в последний год Республики и первый год Империи в семье наполеоновского офицера по фамилии Дюпен в Париже. По отцовской линии она была правнучкой фельдмаршала Морица Саксонского, внебрачного сына Августа Сильного, короля Польши и Саксонии. Итак, будучи настоящим отпрыском королевского рода, что само по себе уже необычно, она по материнской линии была к тому же двоюродной сестрой Людовика XVI и Карла X, и, мало того, состояла в родстве с германским императором Вильгельмом I, и, следовательно, с его внуком Вильгельмом II. При крещении она получила имя Аврора, воспитывалась в монастыре и в возрасте всего лишь 17 лет по завещанию бабушки стала наследницей феодального имения Ноан, а также значительного состояния в наличных. У нее возникли нелады с матерью и она посчитала единственно возможным выходом из этой ситуации скоропалительное замужество. Так в 18 лет она вышла замуж за г-на Дюдевана, молодого человека, который хотя и был образован, но характер имел весьма грубый. Вскоре ей стало ясно, что этот брак был тяжелой ошибкой и в духовном, и, прежде всего, в физическом смысле. «Мое сердце преодолевало чувства, и я отдавалась, бледнея и закрыв глаза», — писала она в философском романе «Лелия», который представляет собой не что иное, как крик души фригидной женщины. Удовлетворение, которое ей не дано было получить в браке, она начала искать вне брака, но за 11 лет, перепробовав любовь во всех ее формах, пришла к тому же разочаровывающему результату: «Как мне освободиться от мрамора, в который я замурована до колен?». Через восемь лет, став уже матерью двоих детей, она решила, наконец, освободиться от уз брака, который, собственно, уже перестал быть таковым, и ей удалось добиться развода. Ей были оставлены ее дети, владения в Париже и Ноане, и вскоре она смогла полностью отдаться своим литературным занятиям, доказав всем присутствие литературного таланта. Первая ее книга, автобиографический роман «Индиана» был опубликован в 1832 году в Париже под псевдонимом Жорж Санд. Выбрав себе мужское имя Жорж, она, начиная с этого момента, стала носить мужскую одежду, мужскую шляпу, в которую было удобно прятать длинные волосы, и с удовольствием курила сигары. Так баронесса Аврора Дюдеван превратилась в буржуазную Жорж Санд, наиболее известную французскую писательницу XIX столетия.
С Шопеном она познакомилась на вечеринке у Листа в начале декабря 1836 года. К этому времени она уже развелась с мужем, с которым фактически рассталась еще в 1831 году. Подчеркнуто мужской имидж и сигарный дым, который Шопен не переносил, вызвали у него поначалу резкое отторжение, которым он поделился по пути домой с Фердинандом Хиллером: «Какая несимпатичная женщина эта Санд! А вообще-то она женщина? Я бы, пожалуй, усомнился!». Но уже через очень короткое время он сам попал в сети этой непостижимой «женщины с ночными глазами», как называл ее Альфред де Мюссе, молодой талантливый поэт, с которым у нее в 1833–1835 годах был бурный, хотя и неоднозначный роман. Вначале Шопен не предпринимал попыток к сближению. Возможно, его сдерживали различные порочащие ее намеки и слухи, циркулировавшие в дворянских и буржуазных кругах Парижа. Наряду с длинным списком друзей и поклонников Жорж Санд, где были столь блистательные имена, как «король критиков» Сент-Бёв, литератор Проспер Мериме, поэт Альфред де Мюссе, которого считали самым ярким представителем французского романтизма, предметом этих разговоров была также тесная дружеская связь. Жорж Санд с актрисой Мари Дорваль, о чем писатель Арсен Уссэ написал так: «В то время Сафо воскресла в Париже. Каждый вечер, когда актриса заканчивала покорять сердца зрителей своей игрой… там, в задрапированной голубым комнате, в облаках табачного дыма, уже сидела женщина в ожидании своей жертвы». Вполне вероятно, что страстная натура Жорж Санд время от времени вступала также и на тропу, ведущую в лесбийский сад, но подобные увлечения носили у нее лишь мимолетный характер и всегда прекрасно уживались с любовными отношениями с мужчинами. В те времена общество относилось к подобным вещам как к извращениям, хотя даже в самых изысканных салонах многие дамы сгорали от любопытства и были бы не прочь сами испытать пароксизм, описанный Бодлером в «Проклятых женщинах».