Для обычного шахматиста этот ход на F-4 вовсе не казался ужасным, наоборот, можно было подумать, что он только укрепляет позиции белых. Один только виртуоз шахматной игры, а таким Блумфилд несомненно был, понял, чем грозит этот ход для дальнейшей партии. Блумфилд выбрал самый подходящий момент, чтобы дать Уокеру шанс, а его кивок головой в ответ на вопрос Шахматного Бога одновременно был для Уокера условным сигналом. У шахмат имеются собственные неумолимые законы - даже боги не могут совершить чудо на шахматной доске в безвыходной ситуации. Бог Шахмат защищался отчаянно, рассчитывая уже только лишь на ошибку противника. Но Уокер промаха не допустил и в 14:20 воскликнул:
- Шах-мат!
По-арабски "шах-мат" означает: "Повелитель мертв". И для черни повелитель империи умер, его увидели с поникшей головой и со слезами, текущими по щекам. И тогда толпа заорала:
- Король умер, да здравствует король!
И с того момента уже Уокер стал править Шахматной Империей, и сам сатана подавал теперь ему на стол, затолкав себе в пасть знаки собственной власти и напялив ливрею. Сброшенного с трона Шахматного Бога распяли на огромной, поставленной вертикально шахматной доске, на которую повесили сверху язвитель
ную цитату из архаичных сочинений Мишеля де Лопиталя: "Сила ножа ничто по сравнению с силой духа." Уокер встал перед распятым на расстоянии в двадцать метров и несколькими ножами (при каждом точном попадании из глоток собравшейся толпы вырывался триумфальный рев) пригвоздил тело несчастного к доске. Затем, чтобы уже окончательно поиздеваться над историей, он заставил Блумфильда совершить самоубийство, закрыв его в камере без еды и питья, но оставив нож. Вскоре он расширил Империю, обманным путем захватив Япофилинезию, и перерезал (лично, ножом) всех ее предводителей, равно как и команду Слоана. Следующим этапом должна была стать Европа, но та откупилась двумя знаменитейшими картинами Иеронима Босха. Новому Богу Шахмат она отдала фрагменты триптихов "Сад радостей земных" из мадридского музея Прадо и "Страшный Суд" из венской Галереи Академии Изобразительных Искусств. Только таким образом аппетиты великого метателя ножей были удовлетворены.
Иероним Босх (1450-1516) был необыкновенным живописцем. Во времена Леонардо да Винчи он писал картины будущего тысячелетия настолько сюрреалистичным образом, что впоследствии с ним пытался сравниться один лишь Дали. Его картины были изображениями человечества, осужденного на страх, муки и кошмар наижесточайшей смерти. Мир для Босха был сатанинским царствием безумия и вырождения, нечто вроде ковчега, населенного дураками и убийцами, жертвами и палачами, предназначенной на убой скотиной и мясниками. И Босх отважился все это написать, и потому впоследствии писали, что "Босх отважился на все". Монархом же этого Апокалипсиса он сделал гигантский нож.
Из одной европейской книжки, изданной в 1974 году, Уокер узнал, что в "Тайной Вечере" Леонардо имеется таинственный, готовый ударить, нож в руке, не принадлежащей ни апостолам, ни самому Христу. Его интересовало это секретное послание великого мастера Ренессанса, но он не потребовал от европейцев, чтобы те сорвали фреску со стены миланского монастыря, ибо тогда бы роспись была бы совершенно уничтожена. Он попросил изготовить для себя большие копии фрески, а так же увеличенные фрагменты с ножом. Но гораздо сильнее его привлекали ножи Босха, в несколько раз превышающие людей, более чем десяток метров длины.
В правой части триптиха "Сад радостей земных", на которой изображено земное царствие сатаны, мир горел, будто охваченная пожаром деревня, а демоны преисподней издевались над людьми. На фрагменте, изображающем шулеров, окруженных игральными картами и костями, мы видим человека, пришпиленного ножами к плоскости, может это крышка стола? Чуть повыше, на острие гигантского ножа лежал щит, а на ней рыцарь в доспехах, которого живьем поедают собаки с туловищами ящериц. Еще выше - клинок второго ножа, шириной с человеческое туловище, был наподобие пушечного ствола помещен меж двух "колес" в виде человеческих ушей. Черти управляют этой машиной, секущей в капусту голых грешников.
Центральная часть триптиха имеет подобное содержание. О ней писали очень кратко: "Картина изображает муки грешников в преисподней. Представленные Босхом сцены пыток, которым человека подвергают демоны и люди же, являются самыми трагичными во всей истории европейской живописи". В нижней части этого холста клубилась резня, производимая с помощью самого различного вида ножей. В верхней же, над землею, мы видим небо с разложившим руки Христом, со святыми и ангелами. Самыми интересными были здесь две вещи: нечто вроде астрономической обсерватории с куполом, через дыру в котором вверх тянулась подзорная труба в виде ножа (!), и монструальный ножище в правом нижнем углу картины, который тянут несколько чудищ и направленный ими острием в небо, в Спасителя и святых! Группа же этих последних явно смущена, они обеспокоены и озабочены, что кажется вполне естественным при взгляде на эту пандемонию художника; нигде больше не показа на нам подобная беспомощность Иисуса Христа перед лицом заливших весь свет жестокостей Сатаны, орудием которого служит сверхъестественной величины нож.