Мои эксперименты с зеркалом закончились в середине декабря, незадолго до рождественских каникул. Как обычно, после ужина я проведал Филча и явился в комнату с зеркалом, а там на моей табуретке обнаружился Дамблдор.
С привычным автоматизмом я опустил взгляд к полу, краем глаза наблюдая за директором. Тот осанисто выпрямился на табуретке и возгласил:
- Гарри, мальчик мой! Филч всё-таки показал тебе это зеркало, хотя я категорически приказал никого не подпускать к нему! Ты уже понял, что оно делает?
Что ему ответил бы маленький Гарри? Какое заветное желание было у малыша?
- Да, сэр... Оно показывает мне моих родителей... - виноватым голосом пробормотал я.
- Ты догадался, что именно оно показывает каждому?
- Да, сэр, на нём написано. Самое заветное желание.
- Да, Гарри, - величественно произнёс Дамблдор. Какой актёр в нём умер... вернее, умрёт. - Оно показывает нам самое глубокое и отчаянное желание, идущее из самой глубины нашего сердца! Ты увидел там своих родителей, а Драко Малфой, например, увидел бы, как он выигрывает матч с Гриффиндором. Но это зеркало не даёт нам ни знания, ни правды. Многие люди погубили своё будущее, простояв перед ним свою всю жизнь вместо того, чтобы жить своей жизнью. Ты понимаешь это, мой мальчик?
- Да, сэр...
- Поэтому я завтра же перепрячу это зеркало в самое надёжно охраняемое место Хогвартса, а ты забудь про него и начинай жить своей жизнью. Вокруг столько всего увлекательного, а ты не отходишь от этого зеркала! Вот я, например, в твоём возрасте был таким сорванцом, что если взрослые говорили, что мне куда-то нельзя, я непременно залезал туда. Ведь там наверняка спрятано что-то интересное! А ты у нас герой, тебе вообще не пристало быть робким.
- Да, сэр.
- Иди погуляй, а сюда больше не ходи, мальчик мой, - отечески ласково попросил меня из комнаты Дамблдор.
- Слушаюсь, сэр...- у меня вдруг мелькнула занятная мысль. - А сами вы что видите в этом зеркале, сэр?
- Себя, мой мальчик, себя - и толстые вязаные шерстяные носки у себя в руках. Вязаных шерстяных носков никогда не бывает слишком много. Книги мне дарят многие, а тёплых носков мне не дарит никто.
- Вам повезло, сэр, у вас такое лёгкое желание. На вашем месте я оставил бы Хогвартс и учился бы вязать носки.
Шёл декабрь, приближались рождественские каникулы. Окрестности Хогвартса занесло белым пушистым снегом. Преподаватели проводили контрольные опросы и практические работы, ученики с нетерпением ждали каникул. Небо затянуло тяжёлыми тучами, и практику по астрономии временно отменили. В теплице чуть не помёрзли наши зачётные посадки за первый семестр. Снейп свирепствовал. Профессор Квиррел весь издёргался и потощал, больше всего напоминая покойника трёхдневной давности, умершего от голодовки. От него тянуло странным запахом, перебивавшим даже запах чеснока. Если Квиррел и прежде заговаривался на уроках, то теперь он нёс натуральный бред про зомби и вампиров, предположительно означавший способы защиты от тёмных искусств. Я не записывал бы за ним, если бы знал, где ещё можно вычитать такую бредятину.
Незадолго до каникул Хагрид расставил по банкетному залу двенадцать огромных ёлок. Наряжали их профессора МакГонаголл и Флитвик - основная ударная сила школы в трансфигурации и волшебстве. МакГонаголл создавала ёлочные игрушки прямо из осыпавшейся хвои и мелких веточек, а Флитвик развешивал мерцающие разноцветные огоньки как по ёлкам, так и по всему залу. Тем же способом профессора украсили стены фонариками и омёлой - и в зале стало празднично.
На каникулы разъезжались все слизеринцы, кроме меня. К себе меня приглашал Драко Малфой, но я заметил, что он зовёт меня нехотя - должно быть, с подачи отца - и отказался. Малфой не настаивал. С Ноттом мы очень сдружились, но Тед меня с собой не звал - видно, он и сам чувствовал себя у родственников лишним.
Гермиона тоже уезжала. Несмотря на то, что теперь и Нотт стал её другом, наши с ней дела она ему не выдала. В тех редких случаях, когда ей было что сообщить мне, она назначала мне встречу письмом через совятник, привязывая его к своей сове, чтобы оттуда его доставили домовики. Про Фламеля она ничего не нашла и очень от этого расстраивалась. Пришлось утешать её, сказав, что может, этого человека и приплели к интриге потому, что он ничем не прославился и о нём ничего не проверишь. Но отговорить Гермиону от поиска я не смог из-за её незыблемой веры, что если на свете что-то где-то когда-то существовало, об этом обязательно было где-нибудь написано.
Пора было задумываться о рождественских подарках. Сам я был равнодушен к подобным знакам внимания, но этикет требовал. Гермионе я знал что подарить, кроме поздравительной открытки - новейшую улучшенную модель самопишущего пера, такую же, какой я записывал лекции и рисовал портрет. У меня как раз было одно запасное, а у Гермионы, как я заметил, перо было самое простенькое.
Поздравительные открытки также требовалось разослать всем слизеринцам, с которыми у меня отношения были теплее нуля. То есть, всем однокурсникам, кроме Забини, которого раздражал сам факт моего существования, Митчелу Грею и Россу Форбсу со второго курса, подружкам-выпускницам Карин Гилрой и Джолин Флойд, которые иногда брали на себя роль моих мамочек, а также всем девчонкам с первого по третий курс включительно. Этим нужно было посылать одинаковые открытки, потому что если вдруг оказалось бы, что я выделил или обошёл вниманием одну из них, я за свою спокойную факультетскую жизнь не дал бы и ломаного пенса.
За открытками я послал в Косой переулок Хедвиг, нагрузив её запиской к продавцу и кошелёчком с парой галеонов. Сложнее было с подарком Нотту. Я представлял, что могло бы понравиться Теду, но у меня самого не было никакой возможности выбраться из Хогвартса за подарком, а привлекать для этого Малфоя-старшего - не тот случай, лорд Малфой меня просто не поймёт.
И тут я вспомнил о Филче, у которого были знакомые закупщики в магловской Англии. Предварительно переговорив со стариком, я выписал список названий научно-популярных книг, которые у меня уже были, прихватил к нему десяток галеонов и попросил накупить для меня книг такой же тематики, понадеявшись, что среди них найдутся подходящие. Завхоз выполнил мою просьбу за два дня, и в объёмистой стопке, которую он мне вручил, нашлись и книги, пригодные для подарка другу.
Филчу я тоже собирался сделать подарок. Открытку для старика я купил вместе с остальными, но мне хотелось порадовать его чем-нибудь ещё. Для покупок мои возможности были слишком ограничены, но я умел кое-что другое, и у меня возникла одна задумка.
Накануне Рождества я оделся потеплее и отправился в Запретный лес. Я не собирался отходить далеко от опушки, но обнаружилось, что нужные мне ёлки растут глубоко в лесу. Заходить туда считалось опасным, особенно по ночам, но сейчас был день, и я без происшествий нашёл пушистое колючее деревце. С помощью Секо я срезал с ёлочки букет веток, подыскал в окрестностях ещё несколько сучков и засветло вернулся в гостиную.
Там на диване сидел Снейп. Я поздоровался с ним и собирался пройти мимо него в спальню, но меня остановил жёсткий возглас декана:
- Где вы ходили, Поттер?!
Я обернулся к нему и не самым довольным тоном спросил:
- Простите, профессор?
- Я спрашиваю, Поттер, где вы сейчас были?
Да какое его дело, где я сейчас был?
- Профессор, где бы я сейчас ни был, я не делал там ничего предосудительного, клянусь честью, - сказал я. - Вас устраивает такой ответ?