— Видимо, совсем стали плохи дела на земле, раз её дочери не уважают никого и их манеры дурны, как у западных лаоваев!
Такое Эмань, разумеется, не понравилось.
— Ну извините, госпожа Как-вас-там, мне просто очень понравился ваш наряд, а я, между прочим, в этих вещах разбираюсь!
Лицо женщины исказилось.
— Моё имя Си Ши, меня назвали в честь красавицы, что красотой своей заставляла тонуть рыб[1]. И твоё высокомерие будет наказано, раз ты смеешь говорить такие вещи, когда на тебе лаовайская одежда!
Эмань побледнела скорее от ужаса, чем от гнева, потому что голос женщины был страшен. А Хамуцо довольно усмехнулась, однако гнев Си Ши обрушился и на неё.
— Остриженные волосы — признак бесчестья! А такую одежду не носят даже разбойники. Вы обе выглядите как позор Китая и своих семей!
Девушки поневоле склонили головы: слышать такие слова было очень тяжело, хоть они и не вызвали такого эффекта, какого ожидала Си Ши, а она ожидала слёз и покаяния, потому продолжила ругаться на девушек. У близняшек лица были беспристрастны. Первая женщина периодически слегка поворачивала голову в их сторону, словно ища одобрения.
Наконец Си Ши произнесла разгромленным в пух и прах Чан Хамуцо и Хонг Эмань:
— С завтрашнего дня вы будете узнавать, что значит быть достойными жителями страны драконов и что значит быть достойными их ученицами. Я буду вашей наставницей, а позже вы найдёте себе учителей. Вы сожжёте вашу негодную лавайскую одежду, вы проведёте в порядок позор на вашей голове, научитесь уважению и почитанию, и тогда, может быть, ваши пустые головы наполнятся хоть каплей мудрости. А мы позаботимся о том, чтобы вы сумели дать земле нужное благословение и не пустили бы в этот мир ещё больше тьмы.
Девушки полуоглушённо промолчали. Си Ши обернулась на двух женщин, те кивнули.
— Сегодня вы можете задать мне любые вопросы, но не больше трёх. С завтрашнего дня никаких вопросов, вы будете молча делать то, что я вам скажу. Говорить вы будете только "Да, госпожа Ши" и "Будет сделано, госпожа Ши". Итак, я слушаю. Задавайте.
Эмань посмотрела на Хамуцо, но та упрямо молчала, делая вид, что у неё нет вопросов.
"Солдафонка", — презрительно усмехнулась про себя девушка и осторожно спросила:
— Господа Ши, почему с востока пришли ёкаи? Разве сила драконов недостаточно велика, чтобы сохранять покой в этой стране?
Лицо Си Ши вытянулось, веки дрогнули, но две женщины за её спиной остались спокойными.
— Кстати, да: почему? — согласно кивнула Хамуцо к злорадству Эмани.
— О-Цуру... — произнесла Си Ши. Девушки довольно улыбнулись: голос у женщины стал тихим и неуверенным. — Она выдала себя за китаянку, но на самом деле она была японкой. Мы поверили ей и благословили не того. На земле начался геноцид китайцев японцами, а после разразилась война[2]. Затем она начала уничтожать драконов, наша защита ослабла, и чужеродные демоны вторглись в небесную страну, но мы мужественно защищались. — Лицо её снова стало раздражённым. — Ваши предшественницы могли бы всё исправить, но вместо этого они благословили Джеки Чана! И теперь тот, кто мог бы помочь Китаю, снимается в кино на потеху западным варварам!
Эмань не выдержала и засмеялась.
— Смотрю, Брюсу Ли тоже повезло!
Си Ши стала злой как чёрт. Другие обитатели Дома Мандаринок, которые, судя по всему, были кем-то вроде слуг или же гостями и теперь стояли поодаль, наблюдая за зрелищем, отошли подальше.
— Он и так был благословен, родившись в год дракона! Всё, ты задала сразу два вопроса, и у тебя с подругой остался только один, после чего вы перестанете вести себя как шуты!
Поскольку Хамуцо опять отмолчалась, вопрос снова задала Эмань:
— А бухать можно?
Женщины, стоявшие позади Си Ши, снисходительно улыбнулись. А зрители из Дома и вовсе захохотали. Си Ши поджала губы, но ответила, важно показав пальцем.
— Вкушать вино надобно среди дорогих людей испытывая уважение к ним и к земле, что вырастила виноград, ячмень и рис и наполнила их соком. И отвратителен и низок тот, кто предаётся этому в одиночестве, не зная никакой меры!
— То есть бухать одной нельзя, а в компании можно, при этом обязательно добавить: "Спасибо, чувак в лодке, за водку, а мужику на разливе за то, что морда в пиве"? — уточнила Эмань.
Вокруг неё опять захохотали, даже Хамуцо улыбнулась, но тут же постаралась это скрыть.
— А вот это уже четвёртый вопрос, — презрительно бросила Си Ши и указала рукой на раздвижную деревянную дверь, обтянутую бумагой. — Прошу, обустраивайтесь. И помните, что вы китайские женщины, ученицы драконов, а не куртизанки с Британского Гонконга.