— Они все такие, — сказал генерал. — Когда с ними говорят — не отвечают. Глаза дикие, и как только появляется возможность — нападают.
Кинросс был сильно озадачен, и даже не пытался этого скрыть.
— Доктор, вы закончили с ним? — спросил генерал. — Я хочу закрыть дверь, пока он не набросился на вас.
Кинросс кивнул и спросил:
— Остальные в таком же состоянии?
— Есть один более спокойный. Еще есть австралийка. Желаете их осмотреть?
Этот человек был моложе, чем предыдущий. Он сидел на матрасе, брошенном на пол, и едва поднял голову, когда Кинросс опустился на корточки перед ним.
— Будьте начеку, доктор, — предупредил генерал.
Кинросс протянул руку. Никакой реакции. Тогда он дотронулся до плеча молодого человека. Тот отпрянул, как испуганный зверь.
— Тихо, тихо, — пробормотал доктор.
— Он вас не понимает, — заметил генерал.
— Он вряд ли понял бы меня, даже если бы я говорил по-русски. Я просто хочу, чтобы он уловил тон.
Кинросс медленно поводил рукой перед глазами больного. Затем снова дотронулся до его плеча. Этот цикл невролог повторил несколько раз. Каждый раз мужчина следил глазами за рукой и шарахался, когда эта рука касалась его. Манипуляции доктора не смягчили его настороженности.
Кинросс повернулся к генералу:
— Можно у него взять пробы на анализ?
— Вы подозреваете отравление каким-нибудь наркотиком?
— Нет, не думаю. Я просто хочу оценить кое-какие показатели. Я скажу, какие образцы мне нужны.
— Полагаю, наши криминалисты справятся, пусть даже они больше привыкли работать с трупами, а не с живыми людьми.
Воспользовавшись тем, что Кинросс ослабил внимание, узник бросился на него. В молниеносном прыжке он обхватил скованными наручниками руками шею доктора и начал сжимать ее со всей силы. Холд бросился на помощь Скотту. Он попытался освободить доктора, но противник намертво вцепился в свою жертву. Скотт начал задыхаться. Не раздумывая дольше, Холд перешагнул через сопротивляющегося Кинросса, зашел к нападавшему сзади и взял в захват его шею. Однако мужчина не ослабил хватки. Тогда Холд уперся предплечьем в основание его головы и сделал резкий рывок. По помещению разнесся треск шейных позвонков. Тело безумца обмякло и рухнуло бы на пол, не продолжай Холд удерживать его.
Кинросс, икая, схватился руками за горло. Холд высвободил его от наручников и наконец отпустил безжизненное тело молодого человека. Все произошло так быстро, что генерал не успел ничего сделать. Он с подозрением посмотрел на «помощника» врача.
— Вы легко отделались, доктор, — заметил Драченко. — Как бы то ни было, одной жертвой больше, одной меньше — в нашем случае это не имеет особого значения. Допустимая самооборона…
Кинросс встретился взглядом со своим спасителем. Холд только что убил человека, но в его глазах по-прежнему светилась та же мягкость. Скотт неловко встал, потирая болевшее горло, и, запинаясь, проговорил:
— Мне нужно на воздух…
Снаружи бушевал ветер. Агрессия со стороны пациентов обычно рождала в Кинроссе тяжелое чувство, которое он старался поскорее прогнать. И в большинстве случаев ему это удавалось. Но не в этот раз. Жестокость нападения, собственная усталость, вопросы без ответа — все это пробило брешь в его защитном механизме. У него на глазах лопнула тонкая оболочка, отделявшая человека от животного, и хрупкая граница между безумием и нормой превратилась в пропасть. Скотт не выносил насилия. В агрессии он видел проявление животного начала, недостойное цивилизованного человека. Скотт считал, что любую проблему можно разрешить при помощи разумного диалога. Было и другое: Кинросс не смог ничего сделать для этого молодого безумца, но кто же как не он, врач, обязан был ему помочь? Нападение заставило его почувствовать собственную беспомощность. А тот факт, что он обязан жизнью человеку, о котором практически ничего не знает, еще сильнее выбил его из колеи. Холд прав: вне сферы своей компетенции Скотт неприспособлен к жизни. Сейчас же невролог даже не был уверен, что в своей области он достаточно компетентен…
— Вы в порядке, доктор? Или вы хотите пока побыть один?
Это был Холд. Из-за ветра Скотт не услышал его приближения.
— Я и так один…
Холд стоял в нескольких шагах от него. Скотт спохватился и поспешил добавить:
— Я в большом долгу перед вами. Спасибо. Если бы не вы, тот парень, наверное, свернул бы мне шею.
— Я выполнил свою работу, доктор. Предотвратил катастрофу.
— Простите меня, но… — Скотт замялся, не решаясь задать мучивший его вопрос. Однако желание получить ответ пересилило. — Скажите, неужели вы ничего не чувствуете, когда убиваете кого-то? Вы выглядели таким спокойным…
Холд слегка улыбнулся и отвел взгляд.
— Либо вы, либо он. Мистер Гринхолм попросил меня оберегать вас. Я делаю свою работу.
— Значит, вот какова ваша сфера деятельности…
— В каком-то смысле. Странно, доктор, вы сталкиваетесь со смертью каждый день, а она все еще поражает вас…
— В больнице она редко приходит неожиданно. Там старуха с косой всегда находится рядом. А здесь она явилась без предупреждения, практически вломилась…
— У вас есть идеи, что могло превратить этих людей в хищных зверей?