Внезапная горячность молодого человека немало удивила его собеседников.
— Хочу напомнить вам, — добавил Томас, — что наш источник позволил нам пролить свет на нераскрытое дело. Когда Фейлгуерас исчез, в его окружении сочли, что он просто сбежал, и полиция не стала возбуждать дело. Если бы не тот голос из видения, его останки так никогда и не были бы найдены.
— Но вы не можете не признать, что дело по крайней мере странное.
Терсен провел рукой по волосам. Несмотря на свой опыт, ни с чем подобным он прежде не сталкивался.
Маркус Терсен занимал особое место в организационной структуре Общества Иисуса. Он отвечал за внешние связи, и в его обязанности входило как обеспечение безопасности членов ордена, проходящих подготовку в научных центрах по всему миру, так и сбор информации о сторонних специалистах, принимающих участие в исследованиях, проводимых Обществом. Проще говоря, Маркус Терсен возглавлял то, что большинство непосвященных считали секретной службой иезуитов. Однако он не всегда был членом ордена. Историк по образованию, Терсен когда-то сделал себе имя на разгадывании всякого рода исторических загадок. Среди прочего он способствовал разоблачению фальшивых дневников Гитлера и участвовал в расшифровке рукописи Войнича, проводимой Йельским университетом. Именно тогда к нему обратился предшественник Эндельбаума и убедил его вступить в Общество Иисуса. У Терсена было собственное понимание религии (как, впрочем, и у большинства членов ордена), но идея встать на страже объективных и независимых исследований пришлась ему по душе. Задание отца Эндельбаума отыскать предполагаемого убийцу, причастного к исчезновению ученого, заставило его проявить все его умения, и теперь Маркус делился с собеседниками своими размышлениями.
— В деле Фейлгуераса мы столкнулись с одной из важнейших проблем нашего общества. Почему этот человек был убит? Что он изобрел? Я уже почти десять лет отслеживаю всяческие изобретения и инновации и знаю, что как только появляется оригинальная идея, начинается гонка за обладание исключительным правом на нее. Патент — вот ключ. Каждый день я вижу, сколько энергии и ресурсов вкладывает промышленное бизнес-сообщество в контроль над патентами. И далеко не всегда в ход идут только честные методы. Иное изобретение может принести состояние, даже создать новую империю, и найдутся такие, кто пойдет на все, чтобы получить самый большой кусок пирога. Контроль над патентами лежит в основе нашей экономики. Такова реальность.
— Фейлгуераса мог убить другой ученый, чтобы завладеть его открытием, — заметил Томас. — Голос утверждает, что речь идет об одном человеке, только об одном, и именно он виновен в его смерти.
— Я помню об этом, но тут возникает проблема. Вы поставили мне задачу найти мужчину возрастом от пятидесяти пяти до семидесяти лет, имеющего отношение к научным разработкам или к выдаче патентов, обладающего некоторым состоянием… Но таких сотни! Причем деятельность ни одного из них не связана с областью, в которой работал Фейлгуерас.
— Может, Фейлгуерас был убит не из-за своего изобретения? — предположил Эндельбаум.
— У меня была такая мысль, — отозвался Терсен, — но это маловероятно. На теле убитого имеются следы пыток. Его явно хотели заставить говорить. Но в его жизни не было ничего такого, что могло бы вызвать подобную жестокость. Работа и была его жизнью.
Томас задумался и, казалось, не слушал, о чем говорил Маркус.
— Но постойте! — вдруг воскликнул он. — Если я правильно понял, те, кто убил Фейлгуераса, действовали профессионально?
— Судя по тому, что они сделали с беднягой и как они избавились от тела, это несомненно были профессионалы, — подтвердил Терсен.
— Значит, мы можем предположить, что португальский ученый не был их первой жертвой, — заключил Томас.
— К чему вы ведете? — спросил Эндельбаум.
— Мы можем выйти на убийцу, если займемся делами других пропавших ученых…
31
— Вам удалось поспать? — спросил Кинросс, придвигая стул ближе.
— Немного, — ответила Лорен, избегая его взгляда.
Она держалась очень напряженно, словно готовая в любую секунду сорваться с места и убежать. Под глазами у нее выступили черные круги.
— Я давно вас знаю, Лорен. Я знаю, что вы серьезная девушка; вы любите свою работу, и пациенты вас очень ценят.
Лорен не ответила, ожидая продолжения.
— Давайте поговорим как друзья. Я вовсе не собираюсь отчитывать вас и тем более наказывать. Вы и так достаточно натерпелись.
— Я буду просить перевода. Это не из-за вас, доктор, но вы сами понимаете…
— Позвольте дать вам совет: не спешите. Возьмите несколько дней отдыха, несколько недель, если потребуется. Дайте себе время хорошо все обдумать.
— Я чувствую себя ужасно. Пит мертв. У полиции ко мне множество вопросов. Мне кажется, что Тодд винит меня в произошедшем. А еще тот пациент…
— Как раз о нем я бы и хотел с вами поговорить, Лорен. Знаю, как вам тяжело, но это важно.
Медсестра сжалась, инстинктивно приняв защитную позу. Скотт продолжил:
— С момента появления Тайрона Льюиса в нашей больнице вы уделяли ему особое внимание.
Лорен еще сильнее съежилась.
— Здесь нет ничего предосудительного, Лорен. Вы — молодая восприимчивая женщина, а он очень красивый юноша. Я не собираюсь лезть к вам в душу; ваши чувства касаются только вас. Но есть нечто, о чем вы не знаете, и что делает Тайрона чрезвычайно важным для меня и для исследований, которые мы здесь проводим.