— И это хорошая новость? — удивился Кинросс.
— Поскольку никто не хочет атаковать этого господина в лоб, можно попробовать зайти к нему с тыла.
— Каким образом? — спросил Эндельбаум.
— Через несколько часов я получу подробный план бывшего полигона прямо из рассекреченного военного архива. Когда я явлюсь к Брестлоу, уверен, он несказанно удивится.
— Вы собираетесь один отправиться выручать профессора Купер? — спросил Гринхолм.
— И если получится, документы тоже.
— Но это безумие! — твердо сказал отец Эндельбаум.
— А кто еще это сделает? Или вы хотите позволить ему победить?
Скотт перестал раскачиваться на стуле, встал и заявил:
— Если других идей нет, я иду с вами.
— Доктор… — хотел было возразить Гринхолм.
— Дженни — моя напарница, и я должен был быть с ней. Это наши совместные патенты!
Телохранитель Гринхолма поднял руку, привлекая внимание Холда.
— Если я могу помочь…
Гринхолм не знал, плакать ему или смеяться. Шенкель тоже поднял руку:
— Вчетвером мы сможем больше.
— Ни за что! — хрипло выдохнул Эндельбаум. — Вы исследователь, Томас. Чем вы сможете помочь в этой самоубийственной затее?
— Отец мой, я не буду сидеть здесь сложа руки. Если этот человек выйдет сухим из воды, я никогда себе не прощу. Я должен идти. Ради Фейлгуераса, ради Девдана, ради того, что открыли доктор и профессор Купер.
— Томас, вы забываете, с кем говорите!
— Если вы попытаетесь помешать мне, отец мой, я сниму с себя обеты и все равно пойду.
Эндельбаум поднял глаза к потолку. Гринхолм посмотрел на часы и сказал:
— Господа, время поджимает. Давайте попробуем найти альтернативное решение. Никто не хочет кровопролития.
75
Дженни прилагала нечеловеческие усилия, чтобы держать себя в руках. Ей хотелось кричать, хотелось запустить бокалом ему в лицо. Нервы были на пределе. Она сверлила Брестлоу неверящими глазами.
— Дженни, пожалуйста, успокойтесь, — мягко сказал Клиффорд и протянул ей руку, которую на этот раз она не взяла.
Дженни затошнило. В промежутках между рвотными спазмами ее тело сотрясала дрожь. Ей хотелось бежать, скрыться, только бы не видеть больше этого человека. Он, подаривший ей столько приятных эмоций, теперь внушал ей острое, почти физическое отвращение.
— Все это было лишь декорацией, приманкой, — пробормотала она. — Вы чудовище. То, что вы делаете… Это противоестественно. Почему вы солгали мне насчет своего возраста? Это ужасно! И что стало с нашими патентами?
— Не осуждайте меня за то, что мне удалось осуществить то, о чем мечтают все люди, а особенно — женщины. Ничего не изменилось, Дженни. Что касается патентов, то мы вместе решим, как с ними поступить.
— Но мы со Скоттом уже все решили!
Девушку захлестнули рыдания. Она откинула голову назад, словно ей не хватало воздуха. Как бы она хотела, чтобы Скотт был рядом. Но он находился на другом краю земли, а здесь она была совсем одна!
— Вы безумец, — проговорила она. — Вы просто старый безумец.
— Дженни, придите в себя. Посмотрите правде в глаза. Вы тратите жизнь на то, чтобы вылечить людей, которые разрушают мир. Взгляните, как они распоряжаются своим здоровьем, своей энергией. Спасая их, вы тем самым помогаете им еще больше отдалиться от природы.
— Как вы можете говорить такое? Это чудовищно!
— Природа охраняет себя от всех видов, которым она сама дала приют. Насылая на нас болезни, она отнимает у нас право на существование, если мы этого права мы не заслуживаем. Спасая всех подряд, вы погубите наш мир.
Дженни больше не могла этого выносить.
— Вы омерзительны! — выкрикнула она. — Я не хочу вас слушать!
Вошел Десмонд. Он выглядел крайне напряженным.
— Все хорошо, сэр?
Но вместо Брестлоу ему ответила Дженни:
— Нет, все плохо! Ваш хозяин возомнил себя Богом!
Посмотрев на Брестлоу с глубоким презрением, она произнесла:
— Вы вернете мне свободу и все мои патенты.
С этими словами она решительно встала.
— Умоляю вас, Дженни, успокойтесь!
— Неважно как, но я уезжаю сегодня же вечером.
— Дженни, достаточно, — Брестлоу попытался приблизиться к ней.
Не отвечая, девушка наотмашь ударила его по щеке.
Тут же в гостиную вбежали двое мужчин. Брестлоу потер ушибленное место. Десмонд стоял, как парализованный. Кожа на щеке старика стремительно посинела, намного быстрее, чем это было бы у обычного, пусть и пожилого человека.
Брестлоу сделал знак охранникам.
— Уведите ее. Мисс Купер нужно несколько дней побыть в тишине, чтобы спокойно подумать. Вы знаете, куда ее поместить. Я не хочу больше слышать ее криков.
76
Частный самолет «Бомбардье Глобал Экспресс» летел на высоте более двенадцати тысяч футов над Атлантическим океаном. Мотор работал так тихо, что в салоне было слышно, как переговариваются пилоты на передних креслах. Сидя друг против друга за рабочим столиком, Холд и Бен Фокс, телохранитель Гринхолма, составляли перечень необходимого оборудования, чтобы после прилета передать его доверенным людям в Оттаве.
В хвосте салона по разные стороны от прохода сидели Скотт и Шенкель. Глаза доктора были закрыты.