Вот как описывает своё прибытие сержант Китон: "Между часом-тридцать и часом-сорок пять, следуя за полётом четырёх вертолётов, мы подлетели к "Экс-Рэй" и хорошо видели наших солдат и северных вьетнамцев. Солдаты ВНА засели в лесу и стреляли по вертолёту. Лётчик санвертолёта словно застыл с нами: у него возникли сложности с посадкой машины. Мы так и не зависли как положено. Всем бывшим на борту пришлось прыгать на землю с высоты около шести футов. Пригнувшись, мы побежали туда, где находился полковник Мур, к муравейнику. Там уже сгрудились на земле двадцать или двадцать пять раненых. Мы положили мёртвых отдельно и начали работать".
Теперь на земле находилось около 250 человек из моего батальона, и они действовали. Накапливались потери. Свалившись за тот термитник, я вскользь припомнил своего выдающегося предшественника из 7-ого кавалерийского полка, подполковника Джорджа Армстронга Кастера, его последнюю битву в долине ручья Литл-Бигхорн в Монтане за восемьдесят девять лет до того. Меня наполняла решимость, что в долине Йа-Дранга история не повторится. Мы были сплочённой, хорошо обученной и дисциплинированной боевой силой, и обладали тем, чего Джордж Кастер был лишён, — огневой поддержкой.
Настало время накинуть цепь на всё, до чего могли дотянуться руки. Я связался по рации с Мэттом Диллоном и координаторами огневой поддержки в небе и приказал нанести удары с воздуха, артиллерией и АРА по нижней части горы, особенно по путям подхода к зоне высадки с запада и юга. Приоритетом при всех ударах оставлять конкретные запросы пехотных рот. При отсутствии необходимости выполнения этих задач, непрерывно поражать другие цели. Я велел Диллону и всем остальным оставаться начеку и выискивать миномётные позиции противника. Я надеялся, что авиация и артиллерия несколько ослабят натиск на мои войска, а также проредят подкрепления противника, направленные с горы для вступления в бой.
Через несколько минут воздух в долине наполнился дымом и красной пылью: с небес потоками обрушилась благословенные реки мощного разрушения. Однако ротные командиры и передовые артиллерийские и миномётные наблюдатели испытывали трудности с точным определением местоположения своих передовых элементов. Полковник Тим Браун из командного вертолёта связался со мной, убеждая отвести удары с горы и придвинуть их как можно ближе к себе.
Самая большая проблема имелась у Джона Херрена: определить местонахождение пропавшего 2-го взвода. Херрик и его бойцы не только отделились от остальной части "браво", но и увязли в перестрелке. Тот факт, что этот взвод находился где-то перед Надалем и Херреном, некоторое время сдерживал эффективное применение огня артиллерии непосредственной поддержки. Но, постепенно перенеся удары по горе вниз, ротным командирам удалось направить часть артиллерии туда, где она принесла пользу. А поток огневой поддержки по склонам горы выше кромсал подкрепления противника.
Канонада стояла страшная, гром её симфонией звучал для наших ушей. Артиллерийские снаряды шипели над головами с характерными звуками на подлёте, за которыми следовали близкие разрывы. Вертолёты АРА выкатывались над "Экс-Рэй" и со свистом выпускали 2,75-дюймовые ракеты, детонировавшие сокрушительными взрывами. В небе ревели истребители-бомбардировщики ВВС и сбрасывали 250- и 500-фунтовые бомбы и зловещие канистры с напалмом. Отовсюду слышался несмолкае-мый ближний треск винтовок, пулемётов, взрывы гранат и миномётных мин.
Становилось ясно, что к югу от командного пункта у термитника большое открытое пространство, на котором приземлялись вертолёты, было особенно уязвимо. Самое большое открытое пространство, вместе с тем оно ближе всего лежало к тому месту, где атаковал противник. Я уже присматривался к меньшему пространству на восток от моего командного пункта, которое, если убрать несколько деревьев, могло бы принять два вертолёта за один раз. Оно бы стало нашей линией снабжения и эвакуации в тыл в случае, если в зоне высадки станет жарче.