небо.
Буквально через 2-3 дня нам объявляют в университете, что
все парни едут на спецзадание, а девушки – в кружок медсестер
или в ополчение. И вот перед отправкой на спецзадание собрали
наш курс на Красной Пресне. (Об этом есть в моих
воспоминаниях). Ребята стояли лицом на запад. Был как раз
закат – такое красное, заходящее солнце. И Коля смотрел на
него широко распахнутыми глазами. И такое что-то сжалось у
меня в сердце: что вот оно – конец. Объявили: «Разойтись,
159
попрощаться». Мы бросились друг к другу: обнялись, крепко
расцеловались… Больше мы не виделись. <…>
Все мои друзья разъехались. Я осталась в Москве одна на
курсах медсестер. О ребятах, которые на спецзадании, я ничего
не знала. Потом в одном из писем Коля упрекнет: «Как же так.
Все знали и приезжали, а ты не появилась». А я не знала просто,
где они. Иначе бы, наверное, туда поскакала.
Николай вернулся со спецзадания в октябре 41-го года,
попытался найти меня в Москве. Но обнаружил только мое
письмо, оставленное для него у Кости Шеберстова. Наших
сокурсников, вернувшихся со спецзадания, госкомиссия
отправила доучиваться. Только Коля и его товарищ по курсу
Арчил Джапаридзе пошли добровольцами. В очень тяжелое для
Москвы время – 15,16 октября их записали в армию. Они
пешком вышли по Владимирской дороге в направлении
Мурома. И оттуда Коля начал писать мне письма в Ташкент.
(Он узнал, что я уехала туда по назначению работать в школу).
И эти письма доходили до меня очень долго. Их всего пять: с
октября по декабрь, последнее – 28 декабря 1941 года. <…>.
Николай отправляется на фронт в гвардейских частях. К
этому времени уже был приказ Сталина, всех старшекурсников
сохранить, не отправлять. Но вот так получилось. <…> Он
попадает в часть под Москвой как раз во время декабрьского
наступления. И буквально в одном из первых боев погибает.
Впоследствии я разыскивала. Нашла платежную ведомость от 8
декабря такой-то части 331 дивизии. Там значилась его
фамилия, что-то ему надлежало. Он был заместителем
политрука пулеметной роты. Коля погиб 8 февраля 1942 года.
Впоследствии то место, где он погиб, назвали долиной смерти.
«А жизнь останется навеки неповторенной, короткой как
оборванная песнь». Еще мне хочется сказать о Николае, что у
него было очень серьезное отношение к творчеству, он говорил:
Есть жажда творчества,
Уменье созидать,
На камень камень класть,
Вести леса строений,
Не спать ночей, по суткам голодать,
160
Нести всю тяжесть каждодневных бдений,
Остаться нищим и глухим навек,
Идти с собой, с своей эпохой вровень
И воду пить из тех целебных рек,
К которым приложился сам Бетховен;
< …>
И вот его же слова: «В чем сущность жизни? Сущность
жизни вовсе не в соблазне, а в совершенстве форм ее». Если бы
мы понимали, что такое соблазн и что такое совершенство
форм. Я для себя представляю, что это – творчество. Это –
делать что-то так, что лучше тебя делать никто не может. <…>
Что я могу сказать в конце: Колина жизнь была очень
короткой и очень яркой. Он был действительно талантливым
поэтом. И по зрелости таланта литературоведы впоследствии
сравнивали его даже с Лермонтовым, который погиб намного
старше Коли Майорова. Коля погиб в неполных 23 года».
Вздох. Последняя фраза: «Ну, вот и все». Камера
приближает морщинистые руки. Под ними на столе две
фотографии: с непропечатанным уголком – Николая Майорова и
в овальной раме – Ирины Пташниковой.
Подготовил Николай Голубев, «Рабочий край»
http://www.rk37.ru
«Мы любили жизнь, но вас мы любили больше».
Найдена могила поэта Николая Майорова.
О жизни, любви и смерти ивановца, погибшего на фронте.
«Никто не забыт, и ничто не забыто». Этот лозунг-клятву
(ныне потрепанный, как железнодорожный матрац) придумала
Ольга Берггольц – голос блокадного Ленинграда. Символично,
что ее саму знают и помнят сегодня очень немногие. А для меня
война начиналась именно с Берггольц. Хотя и до нее были
десятки прочитанных в школе книг, выслушанных по
161
телевизору и живьем историй. Но все это воспринималось мной,
ребенком, не более как приключенческая история. Книга
Берггольц «Говорит Ленинград» это восприятие перевернуло –
она стала последним недостающим пазлом в огромной черной
картине войны.
Ивановский поэт Николай Майоров погиб на Смоленщине в