Серые глаза всего на секунду остановились на ее лице, выражая такое презрение и злость, что девушка пошатнулась на месте. Ее дыхание сбилось, а пульс ускорился.
Черт…
Ведь он же не поверит в ее слова, что Рон — ей никакой не парень!
— Если ты ее парень — это не значит, что ты имеешь право лизаться с ней в моей башне, — шипением произнес Драко. Почти шепотом — таким, что Гермионе пришлось навострить уши, чтобы все расслышать. — Или трахаться, я же не знаю, чем именно вы занимались.
За три секунды произошло слишком много, чтобы девушка сообразила, что именно творится.
Рон схватил воротник идеально поглаженной рубашки старосты и в мгновение ока прислонил того к стене. Вскинув руку с кулаком, он направлял ее в лицо, которые продолжало быть отстраненным и слишком спокойным. Только в глазах читалась лютая ярость и ненависть.
— Нет! — закричала Гермиона, сорвавшись с места.
Она в два шага преодолела расстояние между ними и схватила разгоряченную плоть Уизли, оттискивая ее от лица Драко — парень еще не успел нанести удар.
— Рон! Опомнись, — зло пробормотала она, заглядывая в бушующие злостью глаза.
Парень весь дрожал от желания врезать старосте по заслугам и уйти по своим делам, но, смотря в почти в умоляющее лицо Гермионы, отвел руку. Он тяжело дышал, почти пыхтел, всматриваясь в Малфоя.
Тот продолжал стоять с таким же видом: безразличным, но уже удивленным. Он не глядел на гриффиндорку, так как был занят совсем другим: вдруг ехидная улыбка прорезалась на его лице.
— Твоя девушка защищает тебя, Уизли? Благородно.
Это не было похожим на человеческий голос, скорее на змеиный. Расценивающий, хладнокровный, мерзкий.
Гермиона напряглась, смотря за медленными жестами Рона. Тот решался: ударить по наглой роже или же уйти? Первое явно брало вверх, потому что парень еле держался, выставляя кулак вперед — второй рукой он сдерживал Драко от движений за плечо.
Девушка боязливо стояла в стороне и думала, что, если Уизли вздумается привести в действие свои мысли, она помочь не сможет.
— Закрой свою пасть, Малфой, — на выдохе яростно ответил Рон.
Вены на его руках ужасно пульсировали и вздымались, что пугало Гермиону. Кровь приливала к голове потоками — тот уже был весь красным, а по коже стекал пот.
Малфой же, наоборот: стоял, приподняв одну бровь, будто выжидал чего-то. Кажется, его совершенно не волновало поведение Уизли. Он был уверен. В чем-то очень уверен.
Гермиона нахмурилась.
В чем?
В чем?..
И, когда ответ снисходительно пришел к ней, Рон уже отвернулся и быстрыми шагами посмешил скрыться.
Драко знал, нет, он был уверен, что парень ничего ему не сделает. Но откуда такая уверенность поселилась в его голове, Гермиона знать не знала.
Когда в коридоре затихло, староста глянул на девушку пренебрежительно. Улыбочка сошла с его лица, и парень бесцеремонно отодвинул девушку в сторону, освобождая себе проход.
— С каких это пор ты встречаешься с этим? — спросил тот, идя от нее в сторону портрета.
Гриффиндорка, с облегчением выдохнувшая, что все закончилось более-менее мирно, теперь волновалась по другому поводу. Что скажет Драко на все это? Взбушуется, останется равнодушным?
Дверь отворилась, пропуская ученика вперед. Девушка молча последовала за ним, тупя взгляд.
— Собираешься отвечать?
Парень бухнул на диван, положив ногу на ногу. Он спокойно оглядывал то, как она присаживается на кресло и снимает верхнюю одежду.
— Собираюсь, — ответила та. — Но когда ты будешь разговаривать со мной по-человечески.
Тот хмыкнул.
— Не дождешься.
Она приподняла брови, каждый раз поражаясь его многостороннему хамству. Девушка аккуратно повесила куртку около себя, давая ей высохнуть, а сама умостилась на мягкой подушке поудобнее.
— Хорошо. Тогда… что ж, приступим, — едко начала она. — Во-первых, называй “этого” по имени. Если ты не знаешь, то зовут его…
— Меня это не ебет, как его зовут, — перебил Драко, словно спешил куда-то и был не намерен выслушивать лишние предложение. Однако по его виду можно было сказать совсем другое: он никуда не торопился, просто в очередной раз показывал свой характер.
Гермиона вздохнула, собираясь с силами.
— Зовут его Рон, мог бы уже запомнить. Хотя я не уверена, что тебе это под силу, — вставила девушка.
— Я не собираюсь слушать твои язвы, Грейнджер. Переходи к делу, — бросил тот, скрещивая руки на груди.
— Спасибо за разрешение, — цокнула языком та.
— Пожалуйста.
Тишина повисла в гостиной. Только камин трещал на всю комнату, пока языки пламени плясали там, прыгая по дровам. Тучи продолжали сгущаться над школой темными кругами. Ветер завывал, ударяя в стекло тяжелыми звуками. Сквозняк пробирался под кожу, бегая по полу.
— Ну? — первый подал голос Драко.
— Можно узнать, что означает столько красноречивое выражение? — саркастично спросила она.
— Можно, — любезно ответил парень. — Меня интересует продолжение.
— Даже так? — нарочито удивленно охнула Гермиона.
— Даже так, — в его голосе послышали нотки раздражения. Он явно еле держался, чтобы не нахамить.
— А тебе какое, кстати, дело? — внезапно опомнилась девушка.
— Абсолютно никакого, — прохладно парировал Драко.
— Поэтому жаждешь услышать продолжения?
— Я ничего не “жаждю”, Грейнджер. Не думай, что планета вокруг тебя крутится. Увы, но нет, — медленно, с расстановкой слов, заметил тот.
Девушка закатила глаза. Как же тяжело было вести с ним разговор. Чтобы он не упрекнул, не съязвил в течении пяти минут — было просто невозможным, на грани фантастики.
— Я так и не думала, в отличии от тебя. Тебе, кстати, тоже можно распрощаться с мыслью, что ты — пуп земли.
Он холодно посмотрел в карие глаза. Казалось, что в его голове крутятся какие-то не самые хорошие мысли, учитывая тот факт, как светились его серые кристаллики.
Драко перевел взгляд на красный камин, в котором отражался огонь, пуская лучики по темному помещению.
— Не понимаю, как с тобой можно нормально общаться.
Девушка фыркнула.
— Будто с тобой можно.
— Представь себе.
— Не получается.
Отвечали, будто состязались в том, кто нахамит сильнее, ударит под горло. Но все это казалось детским лепетом, если сравнить с тем, как они общались раньше. Грубо, презирая другого.
Он опустился вниз по дивану, кладя ноги на стол прям в ботинках. Приподнявшись, парень снял мантию, заботливо повесив ее на подлокотник.
Пару минут звенящая тишина стояла в комнате, пока Драко вновь не спросил:
— Ты собираешься продолжать?
Гермионе хотелось как-нибудь съязвить по этому поводу, но, подумав, что это будет лишним, спокойно ответила:
— Не припоминаю, какой именно вопрос ты поставил.
Он глянул на нее всего на секунду, но этого взгляда хватило, чтобы понять: Драко посчитал ее умалишенной и не спешил повторить свои слова.
Гриффиндорка задумалась над тем, почему тема “встречается она с Роном или нет” так завлекла парня?
Девушка острожно посмотрела на каменное лицо. Раньше бы она подумала, что этот человек действительно ничего не чувствует в данный момент, но не после того промежутка времени, что знала его. Было понятно: им движет ревность. Хотя бы потому, как нахмурились его брови, выгнулась линия губ, каким напряженным был взгляд, изучающий огонь.
Гермиона в мгновение потеплела.
Неужели правда? Сам Драко Мафлой испытал ревность? Не может быть!
— Нет, с Роном я не встречаюсь.
Парень хмыкнул и с видом человека, у которого подтвердились давние наблюдения, заявил:
— Так и думал. У нищебродов, вроде Уизли, есть способность приписывать то, чего они в действительности не имеют.
Тепло за секунду улетучилось, и в душу залетел холодный ветер с улицы, который бушевал на дорогах.